Безумный корабль

— Сервин… — Произнеся его имя, она снова вздохнула. — Какой стыд, что приходится говорить столь откровенно… Увы, необходимость вынуждает меня. Нет-нет, я не прошу ни того, чем ты располагаешь сейчас, ни того, что у тебя будет потом… Но с благодарностью приму то малое, что ты сумеешь предложить мне незаметно и не утесняя себя. А еще важней было бы для меня, если бы твоя семья надумала объединить усилия с нашей. Знаешь, завтра вечером будет собрание Совета торговцев… Я всенепременно приду. И ты, пожалуйста, приходи. Если бы ты сумел убедить своего папу тоже посетить Совет и выступить за нас, это бы так нам помогло! Утрата корабля и участь моего отца… Это же не нас одних только касается. Это на всех торговцах Удачного отзовется. Если головорезы-пираты уже не боятся нападать на живые корабли, то чего они вообще побоятся? Если они способны взять в заложники торговца из Удачного и его сына, то кто может чувствовать себя в безопасности?… — В голосе Малты зазвучала праведная страсть, руки метнулись вперед, чтобы схватить запястья Сервина. — Если бы наши семьи выступили вместе… — тут она снова перешла почти на шепот, — может, моя бабка и пересмотрела бы свое отношение к ухаживанию этого Рэйна… Может, тут-то она поймет… что может подобрать для меня более удачную партию…

И Малта выпустила его руки. Сердце отчаянно колотилось. Неведомый прежде жар волнами разбегался по телу. Вот сейчас — сейчас! — он заключит ее в объятия и поцелует… И на том кончится песнь менестреля. Она ждала прикосновения его губ, которое должно было закружить ее, словно подхваченный ветром листок. Она даже прикрыла глаза…

И что же? Ни объятий, ни поцелуев. Сервин упал перед ней на колени:

— Я приду завтра на Совет. Я всенепременно поговорю с отцом и сделаю все, чтобы убедить его: Треллы должны предложить вам свою помощь. — Он с обожанием смотрел на нее снизу вверх. — Ты увидишь: я докажу и тебе, и твоей семье, что достоин тебя.

Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы придумать подходящий ответ: она была настолько уверена, что он поцелует ее… «В чем же моя ошибка?»

— Я никогда и не сомневалась, что ты достоин, — польстила она ему. Разочарование было так велико, что даже во рту стало противно.

Он медленно поднялся на ноги. У него сияли глаза. Он пообещал:

— И доверия твоего я не предам.

Малта ждала, полагая, что, может быть, он все-таки распахнет внезапно объятия и обожжет ее губы страстным поцелуем… От жажды прикосновения у нее даже кожу покалывало. Она не отваживалась смотреть ему прямо в глаза, зная, что в ее собственных наверняка читается неприкрытая страсть. Она облизнула губы и полуоткрыла их, поднимая лицо…

— До завтра, Малта Хэвен, — выговорил он с почти молитвенным жаром. — Ты узнаешь, как я умею держать слово.

И поклонился с такой серьезностью, словно они расставались после самого обычного гостевания с чаепитием. Сервин повернулся к сестре:

— Идем, Дейла. Пора уже домой тебя отвести. — Завернулся в темный плащ и направился в темноту.

— Счастливо, Малта, — вздохнула Дейла. И помахала подруге пальчиками: — Я тоже попрошусь с мамой на Совет! Может, сядем вместе. Ну, до завтра! — И побежала за братом: — Сервин, погоди…

Малта некоторое время стояла на месте, попросту отказываясь поверить в случившееся. «Что же все-таки я сделала не так?…» Он не принес ей ни самомалейшего подарка в знак сердечной привязанности… не поцеловал… даже не предложил проводить хоть до середины дорожки. Малта нахмурилась, глядя ему вслед… И тут ее осенило. Она поняла, в чем была не права. Она-то все сделала правильно — винить следовало Сервина. Осознав это, она только головой покачала. Бедный Сервин просто оказывался не тем мужчиной, который соответствовал бы ее ожиданиям.

Повернувшись, она стала пробираться в потемках домой. Поймав себя на том, что задумчиво хмурится, Малта поспешно разгладила лоб. Еще не хватало, чтобы появились морщины, как у матери… Между прочим, хмурилась она из-за Брэшена. Этот Брэшен!.. Сперва нагрубил. Но потом, когда она поила его кофе и самую чуточку заигрывала, как он отозвался!.. Малта готова была биться об заклад: если бы это он пришел на свидание у балкона, быть бы ей зацелованной до полусмерти… От мысли об этом по позвоночнику пробежали волны сладостной дрожи. Нет-нет, не то чтобы он ей понравился… Грубый усатый мужик в шелковой пиратской рубашке. Фу! Весь провонял корабельными запахами, а руки — мозолистые, в шрамах к тому же… Нет уж, ну его. Но вот что ее действительно заинтересовало, так это взгляды украдкой, которые он то и дело метал на тетку Альтию. Этот моряк смотрел на нее ну прямо как оголодалый котище на певчую птичку! Альтия же так ни разу в глаза ему и не посмотрела. Даже когда напрямую обращалась к нему. Старательно таращилась то в окно, то на чашку с чаем, то на собственные ногти. А Брэшен расстраивался, отчего это она на него не глядит. Время от времени он заговаривал с нею. Так она даже ушла к Сельдену и села рядом с ним на пол, взяв малыша за руку, словно племянник мог укрыть ее от алчных глаз Брэшена…