Безумный корабль

На лице Кефрии отражалось выражение, которое можно было определить как «ужас при виде попрания общественных устоев». Альтия хотела еще что-то объяснить, но осеклась, заметив Янтарь. «Во имя Са!.. Она-то здесь откуда?»

Мальчик-раб стоял в дверях, широко распахнув светлые глаза. Он молча переводил взгляд с одного лица на другое. Когда Альтия хотела ввести его в комнату, он отдернул руку. Она выдавила неестественный смешок:

— Похоже, все дело в дерьме и навозе. Он даже не захотел на одной лошади со мной ехать… Потому-то я так долго и провозилась. Так и пришлось обоим пешком шагать всю дорогу!

Она оглядывалась в поисках спасения, но Кефрия упрямо смотрела мимо нее. Альтия оглянулась через плечо. У нее за спиной стоял Брэшен Трелл. Стоял, скрестив руки на груди, и вид у него был непреклонный. Он спокойно выдержал ее взгляд, и выражение его лица не переменилось.

— Входи, входи, паренек. Никто не обидит тебя. Тебя как зовут? — устало, но со всей мыслимой добротой проговорила Роника.

Мальчик остался стоять на месте.

Альтии вдруг пришло в голову на некоторое время сбежать от всего и всех:

— Пойду вымоюсь и переоденусь. Я ненадолго!

— Все равно дольше, чем потребуется мне, чтобы изложить нашу идею, — возразил Брэшен.

Их взгляды скрестились, и она не пожелала отвести глаза первой. Между прочим, от него самого так и разило. Дымом. И циндином. И вообще — что он о себе вообразил? Кто он такой, чтобы помыкать ею прямо здесь, в отеческом доме?

— Боюсь, я слишком вымоталась, чтобы еще и тебя выслушивать, Брэшен Трелл, — сказала она, стараясь остаться на тонкой грани между правильным поведением и холодностью. — Да и час слишком поздний для каких-либо бесед!

Его губы превратились в одну прямую линию. Кажется, он готов был обидеться.

Их противостояние пресекла Рэйч, вошедшая в комнату с подносом, на котором стоял большой чайник и не сколько чашек. Из еды присутствовала тарелочка пряников — чистая дань вежливости.

Мальчишка-раб не двинулся с места, только повел носом вслед за тарелочкой, и ноздри у него при этом раздувались, как у голодной собаки.

— Альтия… — В голосе матери звучал не попрек, скорее напоминание. — Мне, по крайней мере, интересно, что имеет сказать Брэшен. Мне, знаешь ли, кажется, что не мешало бы изучить любую возможность разрешить наше… э-э-э… затруднение, сколь бы дикой она на первый взгляд ни казалась. Ну, конечно, если ты совсем не стоишь на ногах, мы твое отсутствие извиним… Но все равно лучше, если бы ты поскорее вернулась! — Она перевела взгляд на служанку и виновато улыбнулась ей: — Рэйч, милая, думается, нам понадобятся еще чашки… И что-нибудь посущественней пряников… для мальчика. Хорошо?

Говорила она так, словно не происходило ничего из ряда вон выходящего. Каждодневные события, да и только.

Учтивость, проявленная матерью, как-то вдруг вернула Альтии здравый рассудок. Она смягчилась:

— Как скажешь, мам… Я сейчас. Вы уж подождите меня.

Кефрия наливала чай гостям-полуночникам и как могла пыталась занять их ничего не значившим разговором. Получалось плохо: мать неподвижно смотрела на холодный камин. Брэшен метался по комнате туда и сюда. Янтарь, та вовсе уселась скрестив ноги на полу неподалеку от того места, где переминался с ноги на ногу мальчик. Она пропускала мимо ушей попытки Кефрии заговаривать о приемлемых пустяках. Вместо этого она подманивала мальчишку кусками пряника, словно он был слишком робким щенком, и добилась-таки, что он ухватил ненадкушенный пряник у нее из руки. Похоже, собственное поведение не казалось Янтарь ни возмутительным, ни даже сколько-нибудь странным. Когда мальчик запихал пряник в рот, она с гордостью улыбнулась.

— Вот видишь, — сказала она ему негромко. — Люди здесь добрые. Больше ничего не надо бояться.

Что до Альтии — она сдержала слово. Она возвратилась едва ли не прежде, чем подоспела Рэйч с новым чайником, чашками и подогретым хлебом для мальчика. «Быстро управилась, — подумала Кефрия. — Должно быть, в холодной воде ополоснулась…» Одета Альтия была по-домашнему. Мокрые волосы наспех заплетены и сколоты в тугую прическу. Щеки раскраснелись от холодной воды. Каким-то образом она выглядела одновременно и усталой, и посвежевшей. Она не стала тратить время на извинения, сразу занялась чаем и пряниками. Посмотрела на Янтарь и решила присоединиться к ней на полу. Мальчик сидел по другую сторону резчицы. Он был всецело поглощен едой.

Альтия обратилась к Янтарь:

— Брэшен говорит… у вас какой-то план вызволить «Проказницу»? Еще он сказал, мне, дескать, это не понравится, но со временем я-де пойму, что другого пути не было… Так о чем речь?

Янтарь искоса поглядела на Брэшена.

— Вот уж спасибо, именно так и следовало ее подготовить, — усмехнулась она. Пожала плечами и вздохнула. — Час действительно поздний… Пожалуй, стоит изложить дело вкратце, чтобы вы могли как следует поразмыслить…