Безумный король

Эмму отрезвил взгляд на отца, стоявшего рядом. На лице Людвига застыло строгое, властное выражение, полное высокомерного достоинства. Лишь едва уловимое движение крепко сжатых челюстей говорило о том, как напряженно сдерживает чувства старый мужественный воин. Он встречал разочарование и поражение так, как следовало аристократу из рода фон дер Таннов: сохраняя достоинство до самого конца.

Корона едва коснулась головы Питера Бленца, когда неожиданная суматоха в задних рядах собора заставила епископа бросить раздраженный взгляд — и застыть с короной в поднятых руках при виде открывшейся картины.

Огромная толпа, как один человек, повернулась в сторону двери в конце длинного центрального нефа. Там люди увидели всадников, которые силой пробивались внутрь собора. Их огромные лошади отшвырнули в сторону солдат-пехотинцев, пытавшихся преградить путь всадникам, и двадцать солдат королевской гвардии с грохотом прорвались к самим ступеням алтаря.

Во главе их скакали лейтенант Бутцов и высокий молодой человек в испачканном костюме цвета хаки. Его серые глаза и густая каштановая борода вызвали изумление у капитана Менка, начальника охраны Бленца.

— Mein Gott, король! — воскликнул он, и Питер при этих словах побледнел как полотно.

Все присутствующие замерли с открытыми ртами, увидев конных гвардейцев и услышав возглас Бутцова:

— Король! Король! Дорогу Леопольду, королю Луты!

Одна маленькая девочка увидела короля, и сердце ее затрепетало от радости. Схватив отца за рукав, она закричала:

— Папа, смотри, это король! Настоящий король!

Старый фон дер Танн с горящим взором новой надежды сбросил плащ и бросился к ступеням алтаря, к лейтенанту Бутцову. Другие последовали его примеру. Сотни плащей слетели с плеч, и под ними оказались не вышитые шелка и бархат, а грубая военная форма, патронташи, полные боеприпасов, и револьверы, заправленные под пояса.

Когда Бутцов и Барни ступили к алтарю, Питер Бленц рванулся навстречу им.

— Что за безумное предательство? — визгливо крикнул он.

— Дни предательства ушли в прошлое, принц, — ответил Бутцов многозначительно. — Это не предательство — это Леопольд Лутский пришел, чтобы занять трон, который унаследовал от своего отца!

— Нет, это предательство — возводить на престол самозванца! — еще громче заорал Питер. — Это не король!

На мгновение воцарилась тишина. Люди пребывали в растерянности, не принимая ни ту, ни другую сторону. Они ждали того, кто их возглавит.

Старый фон дер Танн внимательно оглядел Барни.

— Откуда нам знать, что вы Леопольд? — спросил он. — Мы целых десять лет не видели нашего короля.

— Комендант Бленца узнал его! — воскликнул Бутцов. — Менк первым провозгласил его королем.

— Да здравствует Леопольд, король Луты! — крикнул в этот момент кто-то возле алтаря, и все остальные немедленно подхватили приветственный возглас:

— Да здравствует король!

— Стража! — заорал Питер Бленц, повернувшись к Менку. — Арестуйте этих предателей и восстановите порядок в соборе! Продолжайте церемонию коронации!

Менк шагнул к Барни и Бутцову, но тут решительно вмешался старый принц фон дер Танн.

— Стоять! — негромко, но грозно приказал он, и трусливый Менк замер. Люди Танна сомкнули ряды и выхватили шпаги. Плотный полукруг вооруженных людей закрыл своего предводителя. С разных концов собора раздались крики:

— Короновать Леопольда, нашего настоящего короля! Долой Питера! Долой убийцу!

— Все, хватит! — завизжал Питер. — Очистить собор!

Он обнажил шпагу и с полусотней своих сторонников за спиной прижался к проходу у алтаря. Произошла короткая схватка, во время которой Барни оказался отрезанным от старого принца и боевого офицера Бутцова. Он сделал один выпад в сторону Менка и был удовлетворен, увидев кровь, брызнувшую из щеки противника.

— Это тебе за принцессу Эмму! — крикнул он коменданту Бленца, но тут множество людей окружило его и оттеснило от капитана.

Когда Питеру стало ясно, что больше половины придворной гвардии приветствует Леопольда и дерется на стороне людей Танна, он осознал, что в данный момент продолжать вооруженное сопротивление не имеет смысла. Он медленно отступил. Сражение наконец закончилось, и в кафедральном соборе восстановился хоть какой-то порядок.

Епископ трусливо высунулся из укрытия, где прятался во время схватки. Мантия его была расстегнута, митра сидела набекрень. Бутцов довольно непочтительно ухватил его и подтянул к Барни. Корона королевства Лута ходуном ходила в дрожащих пальцах священника.

— Короновать истинного короля! — воскликнул лейтенант. — Короновать Леопольда, короля Луты!

Громкий крик тысяч людей, заполнивших собор, одобрил требование. Но затем, после минуты затишья, кто-то потребовал от молодого человека, одетого едва ли не в лохмотья, доказать, что он действительно король.

— Пусть скажет принц Людвиг! — раздались крики.

— Да, слово принцу Людвигу! Слово принцу Людвигу! — требовала толпа.