Безумный король

— Он — не Леопольд, — заявил один из офицеров, пришедших из лагеря Питера. — Я был комендантом Бленца три года и так же хорошо знаю лицо короля, как если бы он был моим собственным братом.

— Нет, — закричали сразу несколько других свидетелей, — этот человек не король!

Несколько знатных аристократов сразу же отошли в сторону от Барни. Другие вопросительно поглядывали на него.

Бутцов шагнул к Барни. Было заметно, что солдаты и даже офицеры королевской конницы, которых американец вел в атаку на батареи в лесу, склонны примкнуть к нему. Лейтенант отметил этот факт.

— Если вас удовлетворяют слова слуг предателя и будущего цареубийцы, — воскликнул он, — то меня нет. Не было предъявлено никаких аргументов, что этот человек не король. Что же касается лично меня, то для меня он — король, и я не буду более преданно служить кому-то другому только из-за его титула. Если Питер Бленц имеет более веские доказательства смерти Леопольда Лутского, чем голословные заявления своих приспешников, — пусть он представит их сегодня до полудня, ибо в полдень в кафедральном соборе Луштадта корона будет возложена на голову короля. И я молюсь Господу Богу, чтобы им оказался тот человек, который сегодня вел нас в бой!

Со стороны королевской конницы и пехотинцев раздался гром аплодисментов — они тоже видели, как американец смело бросился в атаку, разбрасывая противников.

Барни оценил преимущества неожиданного поворота переговоров после слов Бутцова и, повернувшись в седле, объявил:

— Пока Питер Бленц не приведет в Луштадт человека, имеющего больше прав на королевский трон, страной будем править мы. Коронован может быть только Леопольд. Мы одобряем амнистию, которую предлагает принц Людвиг. Пусть Питер Бленц свободно въезжает в Луштадт, если хочет, и остается там до тех пор, пока не замышляет заговора против истинного короля. Майор, — добавил Барни, повернувшись к командующему эскадроном, — мы возвращаемся во дворец. Ваш эскадрон будет сопровождать нас и назначается нести службу по охране территории дворца. Принц Людвиг, вы отвечаете за размещение пулеметов вокруг дворца и за охрану подходов к собору.

Майор кивнул, развернул лошадь и двинулся вверх по склону в направлении Луштадта. Людвиг фон дер Танн со сдержанной улыбкой вскочил на коня и направился в форт. За ним последовала знать Луты, пораженно глядящая на принца.

— Вы подчиняетесь его приказаниям, хотя не уверены, настоящий ли он король? — спросил один из родовитых дворян.

— Если бы он был самозванцем, — ответил старый принц, — то обязательно утверждал бы, что он самый настоящий король. Но он еще ни разу не объявил впрямую, что он — Леопольд. А кроме того, он подтвердил свой титул делами.

11 СВОЕВРЕМЕННОЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО

В девять часов утра Барни Кастер взад-вперед шагал по своим апартаментам. Никаких сведений о Кобличе, Менке или короле не поступало. Посланные на розыск солдаты возвращались к Бутцову с пустыми руками.

Питер Бленц и его сторонники въехали в город и уже начали собираться в соборе.

В доме Коблича Питером были собраны многие представители знати, которые обязались поддержать его в случае, если потребуется доказать, что человек, находящийся сейчас во дворце, не является Леопольдом Лутским. Но они согласились поддержать его регентство, лишь если тот представит доказательства смерти истинного Леопольда, и теперь Питер Бленц с тревогой ожидал прихода Коблича с сообщением о поимке короля. В этой игре узурпатор сделал ставку на один-единственный отчаянный ход.

Барни нервно расхаживал по дворцу, ожидая сведений, что Леопольд нашелся, и Питер Бленц в равной степени тревожился о том же самом.

Наконец донесся цокот копыт по мостовой. Секунду спустя Коблич, в испачканной одежде, с засохшей кровью на ране, пересекающей лоб, ворвался в приемную принца-регента. Питер сразу же увлек его в маленький кабинет на первом этаже.

— Ну? — спросил он шепотом, когда они остались одни.

— Он у нас, — выдохнул Коблич. — Нам пришлось чертовски тяжело. Штайн убит, Менк и я ранены, вдобавок нам все утро пришлось прятаться от солдат, которые совершенно явно разыскивали нас. Но он у нас в тайном месте, Ваше Высочество, и до такой степени напуган, что готов на все что угодно. Если вы пощадите его и оставите в живых, он согласен выехать за границу.

— Для этого уже слишком поздно, Коблич, — ответил Питер. — Теперь он полезен нам, только если будет мертв. Если его тело внесут в Луштадтский собор сегодня в полдень, и если те, кто внесет его, поклянутся, что король был убит самозванцем после того, как вы и Менк обнаружили его в больнице Тафельберга и вытащили оттуда, пытаясь спасти, — вот тогда-то народ сам разорвет наших врагов на куски. Что скажете, Коблич?

Военный министр долго смотрел на Питера Бленца, обдумывая бесчеловечный план действий, предложенный регентом.

— Боже мой! — воскликнул он наконец. — Вы имеете в виду, что я должен убить Леопольда своими руками?

— Вы высказались грубо, но точно, дорогой мой Коблич, — с недоброй усмешкой ответил Питер.