Безумный мафиози

— Отлично. Я попрошу Сесилию присмотреть за ней.

Вито погладил свою челюсть, это был сигнал, когда он собирался сказать что-то, что, как он знал, мне не понравится.

— Ты же не собираешься принуждать ее?

Я не мог поверить, что он снова спрашивает об этом. Я помнил крики матери, слышал, как она умоляла отца остановиться. Только он никогда этого не делал. На следующий день он исчезал, а она оставалась в постели, вся в синяках и болячках, говоря нам, что она «заболела». Но я знала правду.

И мой брат тоже это знал. Я посмотрел на Вито.

— Если бы даже мысль о том, чтобы воткнуть в нее свой член, не приводила бы меня в тошноту, думаешь, я бы сделал это?

— Нет, но ведь ты взял ее одежду.

— Поскольку это то, как он поступил со мной. Я буду переживать каждый из своих кошмаров на Джии Манчини, и вам двоим лучше не пытаться остановить меня.

Оттолкнув их обоих, я направился к нижним палубам, где обычно можно было найти членов экипажа. Сесилия, вдова консильери моего отца, была экономкой на яхте, в ее подчинении находились две горничные и кухонный персонал. После смерти мужа она попросилась на эту работу, сказав, как сильно ей хочется поплавать по открытой воде. Платил я ей хорошо, и она была очень предана Д'Агостино, в частности мне, так что забота о Джии не была проблемой. Сесилия будет следовать моим инструкциям до мелочей.

Любые попытки Джии добиться сочувствия или помощи Сесилии потерпели бы крах.

□

Джиа

В клетке я стремилась вести активный образ жизни.

Несмотря на то, что камеры, несомненно, следили за каждым моим движением, я занималась йогой и растяжкой, затем отжималась и приседала. Если Д'Агостино думал, что ограничение свободы ослабит меня, я была полна решимости доказать, что он ошибается. Я должна была оставаться в форме и быть готовой. Мне нужна была лишь одна маленькая возможность сбежать, и я ею воспользуюсь.

Будь это даже прыжок за борт.

Мне нечего было терять. Весь мир считал меня мертвой. Если я утону, это будет лучше, чем оказаться во власти Энцо Д'Агостино. Одному Богу было известно, что именно за ужасы задумал для меня этот псих.

Тянулись часы, и мне захотелось пить.

— Мне нужна вода, — в десятый раз кричала я, размахивая руками. Я не могла видеть камеры, но не могло быть и речи о том, чтобы не следить за мной. У Фаусто в замке была целая комната, отведенная под охрану, и Энцо наверняка был таким же.

Параноидальные мафиози, ублюдки.

— Вода, Энцо! Алло!

Совсем скоро мой мочевой пузырь присоединился к веселью, и мне отчаянно захотелось в туалет. Моя кожа пылала от негодования и ярости. Я что, должна была мочиться в этой чертовой клетке? Уф.

Как раз когда я думала, что взорвусь, я услышала за дверью звук ключей.

Вошел Энцо, выглядевший посвежевшим и хорошо выпившим, что заставило меня возненавидеть его еще больше. Я прислонилась к решетке, чтобы посмотреть на него.

— Вовремя ты, stronzo — ублюдок!

За ним в комнату вошла пожилая женщина. Ее белые волосы были собраны в пучок, а на ней было хлопковое платье с цветочным принтом — из тех, что делают всех женщин грушевидными, независимо от типа фигуры. Не понимая, что она делает в компании с Д'Агостино, я не могла понять, что она делает, но в данный момент у меня были проблемы поважнее.

— Мне срочно нужна вода и ванная.

Он засунул руки в карманы джинсов, небольшая улыбка искривила его губы. — Это не отель, Джианна. Если тебе что-то нужно, ты должна вежливо попросить меня.

О, этот сукин сын.

— Если ты не хочешь, чтобы я пописала в этой клетке, тебе лучше отвести меня в ванную.

— Тогда мочись в своей клетке. Никто не будет убирать за тобой, и ты будешь вынуждена оставаться в своей собственной грязи. Как и я.

— Ты чудовище.

— Мне так говорили. Это Сесилия. Когда ты станешь хорошей девочкой, я позволю Сесилии водить тебя в ванную и кормить. Готова ли ты попросить меня по-хорошему?

Я глубоко вдохнула и задержала дыхание, пока мои легкие не загорелись. Я не хотела играть с ним в эту игру. Я хотела, чтобы он отпустил меня. Но он бы точно уморил меня голодом и дал бы мне умереть от обезвоживания, если бы я этого не сделала.

Выдыхая, я пыталась заставить свои губы сформировать слова… но не могла.

Секунды шли, пока Энцо не сказал что-то Сесилии по-итальянски.

Он уперся плечом в решетку, достаточно близко, чтобы я мог его схватить. Конечно, я этого не сделала, потому что это было бессмысленно. Я бы поборолась с ним, но только после того, как выйду из клетки.

— Ты не сможешь победить в битве со мной, micina — котенок. Я дам тебе то, что тебе нужно, но только после того, как ты будешь хорошо себя вести. — Он прошелся пальцем по тыльной стороне моей руки, где она была обхвачена прутьями. — Ты сломаешься, Джианна. Te lo prometto — Я обещаю. Сопротивляться — пустая трата нашего времени.

— Выпусти меня отсюда.

Он поджал губы и покачал головой.

— Это не слишком вежливая просьба.

— Пожалуйста.

Оттолкнувшись от прутьев, он направился к двери. Я вздохнула с облегчением.

Наконец-то он позволил Сесилии отвести меня в ванную.

— Очень жаль, что ты не смогла сотрудничать, — сказал он через плечо.