Безумный магазинчик

Приехали, значит, менты в ресторан, грузин с братком продолжают с кайфом морды друг другу квасить, легавые пускают собаку, орут ей — «фас», «фас» а собака-то добрая, кусаться не хочет, хвостом виляет и между столиками бегает, еду выпрашивают. Ну, ее, естественно, все подряд кормить начали. Но самое смешное — у грузина оказалась природная боязнь собак. Как овчарку увидел, у него с сердцем плохо стало. Посерел весь, на пол свалился. Менты его без всяких проблем и повязали.

— Кого это менты повязали? — распахивая дверь в подсобку, — поинтересовался Глеб.

— Грузина одного в ресторане, — пояснил Андреич и потянулся к бутылке, чтобы налить опоздавшему Бычкову штрафную.

— Проходи, — предложил Глеб.

— Здравствуйте, — вежливо сказал Денис, обводя веселую компанию настороженным взглядом. На пару секунд его глаза задержались на раздувшихся от глицерина кулаках Лоха в законе. Журналист слегка побледнел.

— Кто это? — поинтересовался Андреич.

— Денис Зыков. Новый лоточник, — пояснил Бычков.

Андреич приосанился и демонстративно потер рукавом приколотый к белому халату продавца орден Красной Звезды, полученный в славные времена, когда он был разведчиком в Афганистане.

— В армии служил?

— Нет, — покачал головой Денис.

— Понятно. Значит, ты у нас срок мотал.

— Не мотал, — покаялся Зыков.

— Не мотал? Как это — не мотал? И в армии не был?

Денис вздохнул и покаянно развел руками.

— Чем же ты тогда, мать твою, в этой жизни занимался? — изумился Андреич.

— Да так… То одним, то другим.

— Не пойдет, — покачал головой Андреич. — На хрен нам сдался в нашем образцово-показательном магазине фраер без образования?

— Погоди, Андреич, не кипятись, — успокоил его Глеб. — Сядем, выпьем, поговорим… Доставай, — подмигнул он Зыкову.

Денис поспешно расстегнул молнию спортивной сумки и, вытащив из нее бутылку водки «Во йао чжу у тхиень» , гордо водрузил ее на стол.

Чешуйчатый труп выпотрошенной ящерицы мягко покачивался в желтой, как моча, жидкости.

— Вот, — сказал Зыков.

В подсобке воцарилось гнетущее молчание.

Сторож Хрум нервно икнул и неожиданно для себя перекрестился.

— Что это? — спросил Глеб.

— «Я буду жить пять дней», — ответил Денис.

— Почему так долго? — удивился Андреич.

— Это не я буду жить, — уточнил Зыков. — Это водка…

— Что — «водка»?

— Водка будет жить пять дней, — совсем запутался журналист.

— Слишком долго, — покачал головой бывший разведчик.

— Я не это имел в виду. Эта водка называется «Я буду жить пять дней» — «Во йао чжу у тхиень» .

— Вьетнамская? — спросил Бычков.

— Нет. Китайская.

— Значит это водка! — сообразил наконец лоточник-рецидивист Дубыч. — Что ж ты нам голову морочишь? Так бы сразу и сказал! А то заладил — «пять дней, пять дней»! Кстати, с чего вдруг она так называется? В нее что — яд замедленного действия подмешан?

— Да нет, с водкой все в порядке. Это просто китайская аллегория.

— Че? — недоумевающе вытаращился на Зыкова неофашист Хрум.

— Аллергия? — забеспокоился Лох в законе. — От этой хреновины бывает аллергия?

— Да нет, никакой аллергии, — успокоил Денис. — Самая обычная водка.

— А ящер в ней зачем? — поинтересовался Дубыч.

— Как зачем? Чтобы круче забирала! Есть зубровка, есть охотничья, есть кориандровая, а это — ящеровка! — бодро объяснил Зыков. — Я подумал, что такого вы еще не пробовали.

— А еще есть водка «Жириновский», — вмешался Пеле, небольшого роста лоточник, у которого одна нога была короче другой, что не мешало ему играть в футбол лучше всех в магазине. — С первой рюмки съезжает крыша, от второй рвешься в Ирак, а после третьей идешь в юридическую фирму искать своего папу.

— Пробирает, говоришь? — потянулся к водке лоточник Глист — тощий и наглый молодой шпаненок лет семнадцати, способный, подобно Зое Козлодемьянской, пить водку, почти не пьянея.

— Значит, если в водку зверюгу потрошеную подпустить, пробирать круче будет? — задумчиво произнес Хрум. — Эх, жаль, я вчера Лолиту в помойку выкинул. Мог бы кишки вынуть, а ее, родимую, в водку, — настаиваться. Чем мы, в конце концов, хуже китайцев?

— Что это значит — Лолиту в помойку? — забеспокоился Лох в законе. — Мою Лолиту? Как это?

— Твою, чью же еще, — злорадно усмехнулся сторож. — Больше не будет у нас сосиски воровать.

— Кто эта Лолита? — тихо спросил у Глеба Денис. — Работница магазина? Тоже воровала?

— Да нет, это кошка приблудная, — успокоил Зыкова Бычков. — Демьян ее Лолитой прозвал. Маленькая была, изящная. Я таких не признаю. Я вообще котов не терплю, в магазин пускаю только Бугра. Вот это настоящий мужик. Весь в шрамах. Даже молока не пьет, жрет только мышей. Прямо фанат естественного питания. Никогда не мяукает, только хрипит. За это я его и полюбил. Чем-то он меня напоминает. Однажды торгую, а мне из очереди говорят, что мышь на витрине колбасу жрет. Взял я Бугра, посадил на колбасу, тот колбасу не тронул, а мышь сожрал. Очередь даже аплодировала.

— Что ты сделал с моей Лолитой? — демонстрируя собравшимся накачанные глицерином кулаки, с грозным видом поинтересовался Лох в законе.

— Говорю, в помойку выбросил. Сдохла твоя Лолита.