Безумный поклонник Бодлера

Он потянул на себя дверь, и в прорезавшей темноту полосе света я увидела такое знакомое и родное Вовкино лицо. Те же оттопыренные уши, светлые вихрастые волосы, широкий прямой нос, рот с упрямой складкой и серо-зеленые глаза, смотрящие прямо и бескомпромиссно. Лицо скандинавского викинга, без раздумий кидающегося на врага. Только теперь в отличие от наших детских лет, когда я переросла Льва на полголовы, приятель возвышался надо мной, как скала, и отросшая за день рыжая щетина покрывала его впалые бледные щеки, раньше всегда алевшие безудержным румянцем. Сколько раз я набирала в поисковике Интернета его имя, сгорая от желания увидеть, каким стал Лев, но так ни разу и не решилась нажать клавишу ввода, опасаясь разочарования. Вовка выглядел так, как я себе и представляла, и от этого мне вдруг стало очень хорошо. Так хорошо мне бывало только в детстве, когда родители угадывали с подарком и дарили на день рождения то, что я давно мечтала получить.

– А ну-ка, зайди, – безапелляционным тоном приказал он, и я про себя усмехнулась. Ишь, раскомандовался! Однако шагнула в дом и, миновав крохотную прихожую, опустилась в кухне на табурет у стола.

– Рассказывай, – потребовал Левченко, доставая из холодильника початую банку рыбных консервов и отрезая толстый ломоть черного хлеба. – На, – придвинул он мне еду, громыхнув банкой по столу. И, протягивая вилку, поправился: – Сначала поешь, потом расскажешь.

Я не ела целую вечность и чувствовала нечеловеческий голод. Вцепившись зубами в хлеб, быстро сжевала половину куска, заедая его консервами.

– Ты-то как поживаешь? – дожевывая, проговорила я, чтобы не молчать.

– Отлично, – хрипло откликнулся друг. Он замялся и добавил, искоса поглядывая на меня: – Красивый у тебя муж.

И пояснил в ответ на мой удивленный взгляд:

– В Интернете его видел. Твои странички в соцсетях все время просматриваю. Я ведь звонил тебе перед армией, хотел попрощаться. А мать твоя сказала, что ты замуж выходишь. Ну, я и не стал навязываться. Тоже женился. Дочка вот родилась. Кирой назвал.

И вдруг Вовка спросил так тихо, что я подумала, будто ослышалась:

– Ты его любишь?

– Кого? – переспросила я, с сожалением отрываясь от консервов.

– Мужа, говорю, любишь? – Голос Володьки дрогнул. – Раз вышла за него?

Я поперхнулась и закашлялась. Честно говоря, мне было все равно, за кого выйти замуж. Главное – выйти. Ситуация сложилась таким образом, что мне обязательно нужен был муж. Законный муж мог смягчить тупиковую ситуацию, в которую меня загнали обстоятельства. Началось все с того, что одна заносчивая дамочка, преподававшая литературу на журфаке МГУ, куда я только-только поступила, вызвалась диагностировать характер учащихся нашей группы по почерку. Мы все, молодые и глупые, радостно откликнулись на это предложение и сдали свои тетради в надежде услышать, какие мы талантливые, перспективные и все как один обладаем золотым сердцем. Но дама оказалась не только отвратительным графологом, но и дурным психологом. На следующем семинаре она взошла на кафедру и принялась зачитывать свои выводы, насмешливо называя имена того, о ком идет речь. Она обо всей нашей группе была не слишком-то лестного мнения, а меня так вообще сровняла с землей. Выслушав под общий смех, что я росла среди бездушных скряг, рвачей и лицемеров, от которых и переняла все эти замечательные качества, я спросила перед тем, как навсегда покинуть стены университета:

– А ваши дети в какой семье выросли?

– Уж поверьте, дорогуша, мой сын имеет прекрасный ровный почерк, который характеризует его как человека честного, порядочного и не склонного к насилию, чего нельзя сказать о вас.