Безумный полдень

— Как здесь тихо. Я люблю, когда тихо. — Энни повернулась к нему. — Хорошо, что здесь нет огней. Можно увидеть звезды. — Она подняла голову и посмотрела наверх. Луна залила ее лицо своим серебристым светом.

Синклер едва не вздрогнул, увидев сияющий покров ночного неба — тысячи миллиардов звезд, заполнивших все небо.

— Даже не помню, когда я в последний раз смотрел на звезды…

Она рассмеялась:

— А они были там все время, ожидая, когда вы вспомните о них.

— Наверное, я много чего забыл. Говорят, что с возрастом становишься умнее… я в этом не уверен.

— Это еще не в тот возраст, когда достигают мудрости. Нужно пройти и другие фазы. Сначала ты много мечтаешь, потом твои мечты рушатся, и тогда… становится страшно.

— А чего ты боишься?

Энни казалась такой самодостаточной в своем аккуратном домашнем мирке. Трудно было представить, что она могла чего-то бояться.

Энни пожала плечами:

— Жизнь повернулась не так, как я надеялась. Думаю, мы оба вступили в ту фазу, когда начинаешь понимать, что для многих вещей пришло время. Либо сейчас, либо никогда.

— Ты прямо как моя мать. Она думает, что если я в течение это года не заведу детей, то все — род Драммондов исчезнет с лица земли.

— А чего вы боитесь? — Она пристально смотрела на него, не ожидая ничего, кроме правды.

— Неудачи, — честно ответил он. — Несмотря на успех в бизнесе, кое в чем я так и не преуспел.

Энни смотрела на него с пониманием:

— Вы хотели бы иметь семью, но боитесь, что ее никогда у вас не будет.

— Я в этом уверен.

С ней было легко разговаривать. Ему совсем не хотелось прятаться за непроницаемой маской.

— Я уже дважды пытался и знаю, когда признать поражение. Если бы мои брачные перспективы можно было выставлять на торги, я бы обрушил весь рынок. — Он невесело рассмеялся. — А ты бы так не подумала?

— Нет. — В ее глазах заиграли смешинки. — Я бы подумала о том, как модифицировать стратегию, чтобы увеличить шансы на успех. Что-то вроде нового подхода к управлению с более тщательно разработанными принципами.

Он улыбнулся:

— Другими словами, мне нужно улучшить свой вкус.

Она пожала плечами:

— По крайней мере, попытаться.

Была ли Энни подходящей для него женщиной? Вопрос повис в воздухе. Вероятно, она думала о том же. Никто в здравом уме не посоветовал бы человеку в его положении искать любви с необразованной экономкой. Но его предыдущие браки доказали, что выбор высокообразованных и амбициозных подруг вовсе не являлся гарантией успеха.

— Так куда мы направляемся?

Этот вопрос заставил его вздрогнуть.

— Не знаю. Просто мне очень нравится твое общество. Я думаю, ты самая красивая, самая очаровательная женщина, которую я когда-либо встречал.

Мгновение Энни смотрела на него, потом мягко рассмеялась:

— Я ценю ваш откровенный ответ, но… я имела в виду, куда мы плывем? Огней на берегу уже почти не видно.

— Не беспокойся. Я знаю этот залив как свои пять пальцев. Нет — лучше. Кто, в конце концов, знает свои пять пальцев? — Он загадочно улыбнулся.

— Вы так и не ответили на мой вопрос. — Энни пыталась говорить серьезно, но улыбка невольно растягивала ее губы. — Думаю, многим было бы не по себе вот так плыть в темноте, не имея ни малейшего представления о цели.

— Тебе не по себе?

— Немного.

Синклеру захотелось дотронуться до ее руки, но он не мог отпустить весла.

— Мы направляемся к пристани моего друга. У меня там яхта. Это буквально за следующим мысом. — Он махнул рукой куда-то в сторону.

Кроме блестящей лунной дорожки и смыкающимся с ней звездным небом, там ничего не было видно.

Но Синклер, казалось, наизусть знал все изгибы береговой линии, и, когда впереди наконец замаячил поросший лесом берег, он уверенно направил лодку в знакомую бухточку. Прямо от причала начинались белые каменные ступени, ведущие прямо к дому. Сам дом был погружен в темноту, но широкая каменная терраса с крытыми зонами отдыха матово мерцала под серебристым лунным светом.

Пришвартовав лодку, Синклер привязал ее к железному кольцу. Энни нервно рассмеялась, когда он протянул ей руку, чтобы она смогла, подхватив юбки, перебраться из лодки на мостик.

— Такое ощущение, что мы в Тадж-Махале, — сказала она, оглядываясь.

— Скорее всего, именно так и задумывалось. Прапрадед моего друга занимался поставками чая из Индии, и ему захотелось и здесь, на Лонг-Айленде, сделать что-то вроде павильонов Ассама. — Он провел ее через каменную арку к ряду покрытых подушками сидений. — Здесь удобнее, чем в лодке.

Искусно раскрашенный шатер защищал их от лунного света, проникающего сквозь деревья.

— Удобней для чего? — Она подняла тонкие брови.

— Мне хотелось найти место, где мы хоть немного могли бы побыть одни. Теперь даже в собственном доме это невозможно.

— Вы много заботитесь о своей матери. Это очень мило. О мужчине можно все узнать по тому, как он относится к собственной матери.

— Значит, я все же не такой негодяй, как все эти Драммонды. По крайней мере, так говорится в легенде.

Она посмотрела на него:

— Я всегда знала, что вы очень внимательный и очень добрый.

Он рассмеялся: