Безумный рейс

– Есть несколько возможностей, – говорил лингуан, переводя красную нубийку. – Одна из них – спрятаться в лесу, у нас есть укрытие в дупле старого дерева. Ваше исчезновение скоро заметят и бросятся на поиски. Есть риск, что нас сумеют найти по следам, но я попытаюсь их замести, а мои красные собратья помогут.

Лицо инопланетянки выглядело сосредоточенным; казалось, она уже успела прокрутить в голове все варианты, но так и не смогла найти среди них идеальный. Что ж, нам не впервой справляться с теми ситуациями, откуда нет идеального выхода. По-моему, точно так же думали все мои попутчики.

– Ещё мы могли бы попробовать добежать до ваших железных птиц. Но именно туда первым делом направится погоня. И их путь короче нашего. Боюсь, что мы не успеем.

Молчание повисло между нами беззвучным, но от того не менее бешено раскачивающимся колоколом. Спрятаться в лесу и просидеть без движения незнамо сколько часов – это вариант казался наилучшим из существующих, и всё равно недостаточно надёжным. Местные жители умеют охотиться, а значит, и в следах наверняка разбираются неплохо. Вряд ли мы не оставим за собой сломанных веток – и что там ещё остаётся в таких случаях? И второй вопрос: нет ли у них зверей, способных, как наши собаки, разыскивать дичь по запаху? Не стоит лишний раз уточнять, кто именно является в данном случае дичью…

– Но есть ещё одна железная птица, – вдруг подала голос Сэм.

– Это верно, – поддержал её Макнэлл. Лингуан снова заговорил, на сей раз переводя на нубийский. – Если корабль второй экспедиции достаточно хорошо сохранился, мы сможем запереть двери так, что никто из местных жителей не сумеет прорваться внутрь. Я запомнил направление, хотя не все ориентиры помогут, поскольку мы выдвигаемся с другой точки. Ты знаешь, где стоит тот корабль? – спросил у девушки он.

Инопланетянка, вероятнее всего, не знала, что такое корабль, но при переводе лингуан наверняка превратил транспортное средство в железную птицу. Во всяком случае, ни малейших признаков недоумения она не проявила.

– Да. Я могу провести вас туда. – Нубийка немного подумала, при этом она почти по-человечески морщила лоб. Правда, это смотрелось бы более по-человечески, если бы у неё росли брови. – Мы ближе к той птице, чем охотники. Можем успеть.

– Если только возле птицы нет других охотников, – вскинул голову капитан. Взгляд его как будто помутнел. – Что сталось с нашим отрядом, теми, кто с самого начала отправился на поиски корабля?

– Не знаю. За ними никто не ходил. Наоборот, все обрадовались, что вас осталось мало. Иметь дело сразу со всеми наши бы не рискнули. Если бы позже второй отряд вернулся, тогда, наверное, с ними поступили бы так же.

– Значит, есть шанс объединить силы со второй группой, – резюмировал Макнэлл. – Не будем терять время. Веди нас к кораблю.

Мы помчались в заданном направлении, будто псы, спущенные с цепи. Или загнанные волки – такое сравнение, пожалуй, более актуально. Но капитан сходу нас осадил.

– Экономьте силы! – предупредил он. – Если сейчас выложитесь по полной, через десять минут не сможете двигаться дальше. А мы не знаем, далеко ли до корабля.

– Почему ты не связался с остальными? – крикнула Сэм. – Они могли бы помочь. И точно сказали бы, где находятся.

– Не могу, – раздосадованно признался её муж. – Связной аппарат не работает. То ли кто-то из местных оказался слишком догадливым и его испортил, то ли случайно попала вода. Там, в «сауне», мы собирались слишком быстро и неосторожно.

– Главное, что бластеры работают, – высказался, глядя прямо перед собой, Аркадайос.

– Только в крайнем случае, – с нажимом произнёс Макнэлл.

– Можно подумать, сейчас какой-то другой, – пробормотал дуэллиец, но капитан то ли его не услышал, то ли не счёл нужным отреагировать.

За следующие пятнадцать минут последний заговорил лишь один раз, когда спросил у нубийки, что случилось с теми, кто прилетел на большой железной птице. Та замялась, опустила глаза и замедлила бег.

– То же, что должно было случиться с вами, – призналась она, снова поднимая взгляд. – Мы слишком поздно узнали и ничего не успели сделать.

Развивать тему никто не попытался. Тем более что к тому времени мы успели устать, и старались не сбивать дыхание разговорами. Последний обмен репликами состоялся парой минут спустя.

– Быстрее. Поднажмите! – поторопил нас висевший у Иолетрии на поясе лингуан.

– Ты-то что волнуешься? – проворчала дуэллийка. От продолжительного бега в горле у всех пересохло, и слова давались с трудом. – Ты – единственный, кого не съедят.

– И оставят валяться кучкой металлолома на планете, где даже поговорить не с кем? – возмущённо отозвался переводчик. – Нет уж, благодарю покорно!