Безумства страсти

Эйвери увидела, что он задумался, и угадала о чем. Ведь и ее преследовали подобные мысли.

- Именно здесь все и началось, - тихо заметила она, указывая на дверь гостевой спальни.

- Нет, все началось гораздо раньше. В тот день, когда ты вошла в мой магазин, замерзшая и голодная.

Она решила, что не позволит воспоминаниям разбередить ей душу, поэтому прошла мимо гостевой спальни и открыла дверь в собственную. Кристиан в изумлении остановился на пороге. Его поразила и сама комната, и то, что его допустили в нее.

Спальня была выдержана в бело-голубых тонах. Кружевные занавески напоминали облака на фоне голубых стен, а одеяло в белоснежном пододеяльнике - заснеженное поле. На стене висели соломенные шляпки - с лентами, с цветами, с ягодками. Некоторые были совсем старые, одна - почти не ношенная.

- Я покупаю новую каждое лето, - пояснила Эйвери, заметив удивление Кристиана.

- А какая последняя?

- Вот эта. - Она указала на шляпку с голубыми лентами и синими цветами.

- Надень ее, пожалуйста.

- Не хочу. Сейчас зима.

- Как менеджер этого магазина я велю тебе ее надеть.

Удивительно, как этот человек умеет превратить простое предложение надеть шляпку во что-то почти непристойно-эротическое!

- Не надену. Лучше осмотри мою комнату.

Кристиан послушался. Помимо кровати здесь был только туалетный стблик со стулом и стенной шкаф.

- И что ты про нее думаешь?

- Мне нравится. Здесь весьма уютно. Комната женственная и вместе с тем не вычурная.

- Ты ожидал нечто подобное?

- Я сам не знаю, чего ожидал. Прежде всего я не ожидал, что ты вернешься в Мэйтаун и откроешь собственный магазин. Ты непредсказуема, не подчиняешься стереотипам.

- Тогда давай разрушим еще один, ладно?

Эйвери подошла к туалетному столику и взяла одну из фотографий.

- Смотри.

Кристиан увидел женщину лет двадцати пяти в крошечном бикини, состоящем из соединенных между собой серебряных треугольничков. Она улыбалась одновременно невинной и соблазнительной улыбкой. Волосы у нее были русые, но в остальном она очень напоминала дочь. Такие же голубые глаза и потрясающая фигура.

- Это твоя мать?

- Да. Видишь, во что она одета?

- Вижу.

- Дальше этого она не раздевалась. Всегда оставалась в трусиках, и часть груди была прикрыта.

- Не стоит объяснять, право.

- Нет, стоит. Слово "стриптизерша" вызывает совершенно определенный образ, но ведь многое изменилось с годами. В таком виде сейчас многие женщины ходят на пляже. - Эйвери поставила фотографию на место. - Я не хочу сказать, что у нее была хорошая работа, нет, отвратительная. Но она не позволила себе опуститься. А теперь посмотри сюда.

На следующей фотографии была та же женщина, только лет в пятьдесят. В волосах у нее блестела седина, на шее красовался кулон с аметистом. Она была похожа на всеми уважаемую особу, мать большого семейства. Таким обычно отводят лучшие столики в ресторане.

- Это моя мама примерно через десять лет после покупки кафе. Что ты думаешь о ней?

- Твоя мать очень изменилась. - Кристиан не скрывал удивления. - Но как?

- Получила образование, правда заочное. Но главное - много читала. Самые разные книги. Научилась одеваться и ценить настоящие украшения, перестала считать, что бижутерия красивее. Словом, узнала о жизни другого слоя населения.

- Но она не вышла замуж во второй раз?

- Она никогда не была замужем. Я незаконнорожденная, - сказала Эйвери, ставя фотографию на столик. - Видишь ли, в наши дни это перестало шокировать людей.

- А когда ты росла?

- Тогда люди неодобрительно смотрели на матерей-одиночек. Но мою жизнь это особенно не портило. - Молодая женщина пожала плечами и подошла к Кристиану. - Я не пытаюсь вызвать твое сочувствие. Мое детство сделало меня такой, какая я сегодня, а я вполне довольна собой. Поэтому сожалеть о прошлом глупо.

- Ты, сегодняшняя, мне тоже очень нравишься.

- Для начала - неплохо.

Кристиан нежно провел ладонью по ее шеке.

- Есть несколько вещей, которые я хотел бы сказать тебе. Первая из них касается твоей матери.

Эйвери на всякий случай отступила на шаг.

- Я слушаю.

- Я никогда не судил ее за то, как она зарабатывала на жизнь. Это ты решила, что я напичкан предрассудками. А я просто не люблю, когда мне лгут. А вот моему брату ты доверяла настолько, что рассказала правду о себе.

- Ты был всегда слишком занят. По горло в работе. И отделял себя от сотрудников.

- Может быть.

- Никаких "может быть". Все было именно так. - Она вздохнула, поняв, что не до конца откровенна. - Кроме того, мне хотелось нравиться тебе. Не люблю, когда на меня смотрят сверху вниз, поэтому я и сказала, что мама в прошлом актриса.

- Теперь я это понимаю. Ты мне тоже нравилась, действительно нравилась, и с этим ничего нельзя было поделать. Сообщи ты, что прилетела с Марса, мое отношение к тебе не изменилось бы.

- Допустим. А что еще ты хотел мне сказать?

- Что я не собирался отнимать у тебя ребенка.

- Но ты сам так сказал, когда я пришла к тебе.