Безумство (ЛП)

— Тогда нам лучше отвести тебя внутрь.

Но именно он несет меня в хижину. Это он разводит огонь, пока я дрожу в гостиной, завернувшись в самый толстый плед, который он только смог найти. Я звоню папе со старинного телефона, установленного в хижине, чтобы сообщить ему, что мы собираемся провести выходные здесь. И как только мы согрелись, ледяной холод оттаял от наших костей, я прижимаюсь к боку Алекса и сообщаю ему новость, которую мне не терпелось сообщить с самого утра, когда папа положил мою почту передо мной за завтраком.

— Алекс?

— Ммм? — Его, похоже, разморило от тепла.

Я стараюсь не поддаваться панике, торопливо выговаривая слова.

— Я получила письмо с окончательным согласием. Мне предложили место в Дартмуте.

Глава 19.

Я никогда не смел мечтать, когда жил с Гэри. Жизнь не была особенно щедра ко мне и, казалось, довольствовалась тем, что продолжала пинать меня по яйцам при каждом удобном случае, так какой же был смысл культивировать надежды на будущее? Карьера? Семья? Жизнь, в которой я не просыпаюсь каждый день, ожидая следующего большого события, которое вырвет землю из-под моих ног? Воображая все это, я словно напрашивался на неприятности. Беда уже знала, где я живу, и постоянно стучалась в дверь, так зачем же рисковать и приглашать ее с такими вещами, как цели и амбиции?

Единственное, чего я когда-либо хотел, был Бен. Для меня не было ничего важнее, чем создать для него дом, в который он войдет, проведя весь день в школе, и его брат будет ждать его там. Я хотел показать ему, как стать мужчиной. Хотел быть для него хорошим примером для подражания. Хотел, чтобы мы были вместе, чтобы он знал, что, по крайней мере, я люблю его, даже если наша мать отказалась от жизни, а отец отказался от нас. Я осмелился мечтать о такой жизни... и в визге шин и хрусте металла эта мечта была украдена, унесена навсегда.

Я бы забрал назад все дерьмо, которое преподносил Джеки, если бы это означало, что мой брат не умер в том дурацком автомобиле. Я бы отменил все свои притязания на Бена. Черт возьми, я бы согласился никогда больше с ним не разговаривать, если бы это означало, что он жив, в безопасности и далеко от Роли. От меня. Вместо этого мой младший брат лежит в могиле, холодный и одинокий, а я все пытаюсь придумать способ исправить это, вернуть его из мертвых, но все, что я вызываю — это призраки.

Я потерял мать.

Я потерял брата.

И теперь я знаю, как опасно мечтать.

Сильвер снова ворочается во сне, прижимаясь к моему телу, мягкие звуки ее медленного, ровного дыхания подчеркивают оглушительную тишину комнаты, и я лежу очень тихо, пытаясь представить себе будущее, которое она предложила мне сегодня вечером перед камином.

Совместная жизнь в колледже. Маленький домик с белым забором и маленьким двориком для Ниппера. Комната, в которую проникает послеполуденный свет, заполненная стопками нот, потертым старым пианино у окна и нашими фотографиями на стенах. Маленькая кухня, где мы учимся кормить себя, не поджигая кастрюли и сковородки. Спальня, которую мы делим вместе, где мы засыпаем, запутавшись в телах друг друга каждую ночь, несмотря ни на что.

Это звучит мирно.

Это звучит волшебно.

Это звучит как гребаный сон... и это пугает меня до смерти.

Ни одно из трагических событий, которые я пережил с тех пор, как родился, не произошло из-за того, что мое существование было злополучным. Моя мать была беспокойной женщиной, страдающей от депрессии и маниакальных колебаний, которые делали ее жизнь невыносимой. Джакомо ушел, потому что был очень слаб. Бен умер…

…бл*дь…

Я крепко зажмуриваюсь от темноты, позволяя боли, которая обрушивается на меня на мгновение, успокоиться. Зубы от потери Бена все еще так остры, что, вероятно, никогда не затупятся. Однако их невозможно избежать. Они кусаются сильно и глубоко. Все, что я могу сделать, это собраться с силами и ждать, когда пройдет одышка, которую они вызывают.

Бен умер, потому что олень выскочил перед машиной, когда Джеки была за рулем, и у нее не было времени, чтобы отреагировать.

У этих трагедий были свои причины. Однако я являюсь общим фактором во всех этих событиях, и поэтому мне трудно убедить себя в том, что я не являюсь причиной того, что все продолжает разваливаться снова и снова. И когда эти мысли прокрадываются внутрь, отравляя мой разум, как сегодня ночью, не давая мне спать, страх берет верх надо мной.

Если я буду мечтать о красивой жизни с Сильвер, я, черт возьми, могу все сглазить. Не будет маленького домика с музыкальной комнатой для нас. Не будет маленького двора для Ниппера. Сильвер уйдет, как ушли все остальные... а я останусь совсем один.

«Она любит тебя, Алекс. Она никуда не денется. Она здесь, чертов идиот. Она здесь с тобой».

Слова, которые я повторяю в своей голове, как молитву, должны были бы успокоить меня, но это не так, потому что другой голос, не такой громкий, но гораздо более коварный, шепчет мне в ухо одновременно.