Безумство Мазарини

Папенькин сынок! Я ликовал. Когда Мади все узнает, ее предместье, ее дом, ее братья-арестанты – весь этот семейный детерминизм мало чего будет стоить.

Начался классический ритуал.

Конкурс пердежа. Симуляция оргазма. Шутки одна глупее другой.

– Хватит дрочить, Дав, дыру в матрасе протрешь.

Понемногу разговоры стали более осмысленными.

– Все-таки сиськи у Стефани – это что-то! – Голос Давида. – В лодке у меня стоял всю дорогу.

– И такие крепкие, – подхватил Арман.

– Ты-то откуда знаешь?

– А я потрогал.

Вся палатка хохочет. Даже я, поскольку научился смеяться под одеялом, затаив дыхание.

– Ты их потрогал? – переспросил Кевин.

– Ага, – сказал Арман. – Почти. Я их задел. Будто бы нечаянно. Просто дотронулся и сразу извинился.

Тишина.

Надо же, кретины верят всему, что сочиняет Арман! Эти дебилы все еще не раскусили его?

– Правда? – спросил кто-то – кажется, Йохан.

– Ага, – подтвердил Арман. – Говорю тебе, твердые, как дыньки.

– Может, они ненастоящие? – Я узнал голос Юго. – Пластиковые титьки.

– Силиконовые, кретин! – крикнул кто-то неопознанный.

– А они не бибикали, когда ты лапал Стеф?

Это Мадиха! Очко в ее пользу! Я улыбнулся.

А в палатке раздался дружный смех.

Слишком дружный.

Я отчетливо расслышал шум шагов снаружи, шорох гравия. Мадиха метнулась на половину девочек. А потом сразу луч фонаря в лицо каждому из семерых парней. Йойо заорал:

– Скоро этот бардак закончится? Сколько можно, каждый вечер одно и то же!

– Да ладно, – отозвался Йохан, – мы же не дети.

– Так докажи это! Здесь некоторые спать хотят. Прояви уважение.

– Это кто же? Кому хочется спать? – спросил Юго.

Кретин Йойо направил фонарь на меня.

– Колену Реми, например.

Ну и придурок, я же ни о чем его не просил! Опять сделал все, чтобы восстановить против меня остальных. Да еще прибавил:

– Он лег спать в девять, потому что совсем вымотался. Ему и так с парусом нелегко приходится!

Да, такого кретина поискать! Я еле сдержался, чтобы не выскочить из спальника и не затолкать ему в глотку его же фонарь. Терпение. Пока молчу и притворяюсь спящим, ситуация у меня под контролем.

– А нам надо работать, – продолжал Йойо, – готовиться к завтрашнему дню. Так что будьте любезны, болтайте молча.

Еще один взрыв смеха.

– Ладно, Йойо, будем болтать молча, – согласился Кевин.

Йойо решил договориться по-хорошему.

– Я на вас надеюсь, ребята. Мы тоже вымотались.

Несколько голосов ответили «ага» и «ладно». Йойо, видимо, остался доволен. Он справился. Но Арман завел все по новой:

– А нельзя, чтобы в следующий раз нас навестила Стефани?

– Она не может, уже разделась догола! – подхватил Йохан.

– Ничего страшного, – отозвался неизвестно кто.

Арман подал очередную реплику:

– Ребята, будьте так добры, отпустите Йойо к Стеф. Им надо поработать вдвоем…

Вся палатка снова грохнула, и Йойо ушел в ярости, пригрозив напоследок:

– Если не прекратите, натравлю на вас отца Дюваля!

Никто не решился спросить, голого или одетого.

Отец Дюваль – тяжелая артиллерия, перед ним даже Мадиха и Арман стелились. Его реакцию невозможно было предвидеть, но в лагере поговаривали о страшных наказаниях. Отец Дюваль редко куда-то ходил. Почти всегда водить доставалось Йойо. Я не часто участвовал в ночных словесных поединках, но слушать мне нравилось. Вот только в тот вечер Йойо на мне оттоптался. Как только он ушел, Мадиха откинула занавеску и вернулась в нашу спальню.

Она заговорила первой, тише, чем раньше, почти шепотом, словно боялась меня разбудить:

– Этот папенькин сынок всех уже слегка достал. Знаю я таких подлиз, у нас в интернате их полно. Надо ему объяснить, что к чему.

Она говорила обо мне.

Не отвечать. Притвориться спящим. А потом, когда настанет подходящий момент, действовать.

Постепенно все затихли. Каждую ночь непременно находился человек, готовый напоследок ляпнуть какую-нибудь глупость, и раз никто ему не ответил – значит, все закончилось. Обычно в последний раз слышался скорее шепот, чем голос: «Эй, вы там спите?» – и на этом все.

Мне оставалось прожить в этом лагере всего несколько дней, в субботу должны приехать Тьерри и Брижит. Я любой ценой хотел найти отца до их приезда, потом это будет намного сложнее. Нарушить табу. Объясниться. Поверить им?

Во что поверить?

Надо было действовать.

Я перебирал в голове вопросы, на которые требовалось найти ответы. Что делал на этом острове мой отец? Где он жил? Как его теперь зовут? И главное – почему мне внушили, что он умер десять лет назад?

Я должен был начать с нуля. Все проверить. Имена и места представлялись само собой разумеющимися: позвонить бабушке Мадлен; навестить няню Мартину, если она по-прежнему живет на острове; сходить в аббатство Сент-Антуан, чтобы поискать сведения о происшествии десятилетней давности и команде моего отца. Может быть, найти журналиста из «Островитянина», местной ежедневной газеты, ее редакция находится в Сент-Аргане, и там наверняка есть архивы. Так что работы выше крыши… И решимости мне хватает.

Чего у меня нет, так это времени.