Безумство Мазарини

Дорога к перевалу Клер, Ницца

Симон встал. Его пошатывало. Он добрел до большого окна, за которым светило солнце, поглядел на Средиземное море и бухту Ангелов, поразился количеству парусов всех цветов и размеров на бескрайнем просторе, словно кто-то расчертил пунктирами водную гладь. Приложил ладонь к горячему стеклу и обернулся:

– Габриель, вы меня напоили, а мне пора возвращаться на Морнезе. Не дадите ли мне вертолет?

– С пилотом?

– Если можно.

– К сожалению, нет… Я же тебе говорил, у меня завал работы. Надо на несколько часов зайти в контору, потом снова улетаю в тропики. Кабо-Верде. Ты в самом деле хочешь вернуться на Морнезе? Прямо сейчас?

– Уверен, что надо.

– Интуиция полицейского?

– Да. И потом, эти совпадения… День рождения Колена Реми как раз сегодня. У меня предчувствие. Нехорошее.

Бордери прошелся по террасе, спустился к бассейну, посмотрел на прозрачную голубую воду. Симону начинало казаться, что хозяин дома стремительно теряет интерес к этой истории, потратил на нее достаточно своего драгоценного времени и теперь жаждет одного – нырнуть в бассейн, а потом как следует вздремнуть. Неудивительно, если человек скачет с самолета на самолет. Габриель присел на бортик и взглянул на Симона:

– Что за предчувствие?

– События странно складываются. Такое впечатление, что все подстроено, запущен обратный отсчет и он вот-вот закончится. Какой-то неумолимый механизм.

– Запрограммированный Жаном Реми?

– В общем, да.

Бордери поболтал рукой в воде, улыбнулся Симону, сверкнув удивительно белыми зубами.

– Этого не может быть, иначе я был бы его сообщником. Я последний, кто видел его живым. Он делился со мной планами.

– Или же…

Бордери странно на него посмотрел:

– Ты, случайно, не спрашиваешь себя сейчас, действительно ли Жан Реми мертв?

– Ну…

– Ты заблуждаешься. Он не обманывал. Если бы ты его знал, понял бы. И его тело нашли. Ты же не считаешь, что он кого-то убил, чтобы подсунуть вместо себя? Кого?

Симон подумал про Максима Приера, друга из ассоциации, который предал Жана Реми и о котором давно никто не слышал.

– А как выглядел Максим Приер, третий друг ваших студенческих лет? – спросил он. – Одного роста с Жаном Реми?

Бордери наклонился над бассейном, побрызгал на себя прохладной водой.

– Понятно. Выстраиваешь версию, по которой из воды выловили тело не Жана Реми, а Максима Приера?

– Это выглядело бы правдоподобно, – сказал Симон. – Он мстит человеку, который его предал, думая, что тот виноват в смерти его жены. Обменивается с ним одеждой, надевает свое обручальное кольцо на палец мертвому Максиму Приеру, оставляет труп в воде на какое-то время, чтобы его нельзя было опознать. Теперь хорошо бы понять, была ли возможна такая рокировка, так сказать, морфологически.

– Ты все-таки псих. Тебе следовало стать полицейским.

– Вы не ответили на мой вопрос.

Бордери вздохнул, полил голову водой. Он словно тоже тонул – погрузился в воспоминания, оказался на скамье в университетской аудитории, между двумя своими друзьями, Жаном и Максимом.

– Да, – наконец заговорил он, – «морфологически» это было возможно. Жан и Максим были примерно одного роста, одинакового телосложения, и цвет волос схожий. Но это невозможно психологически. Жан Реми не убийца, и многие свидетели на острове опознали его труп.

– Это всего лишь предположение.

– Если бы он был жив, – задумчиво продолжал Бордери, – он бы со мной связался. И, несомненно, связался бы с сыном.

– А кто вам сказал, что он этого не сделал?

Бордери потер мокрыми руками лицо.

– Не пытайся задурить мне голову идиотскими гипотезами. Ты в самом деле хочешь вернуться на Морнезе?

– Да. Могу я попросить об одной услуге?

– Смотря о какой.

– Вы позволите мне принять душ? Я со вчерашнего дня в дороге, от меня несет потом. И я слегка перебрал. Думаю, от холодной воды в голове прояснится.

– Не стесняйся. Тебе прямо по коридору и направо. Смотри не утони!

И Габриель, не обращая внимания на Симона, стащил с себя полотняные штаны, трусы и голый нырнул в бассейн.

Симон покинул террасу и двинулся по коридору.

Вскоре он понял, что имел в виду Бордери: ванна была огромная, даже сразу не скажешь, что это – ванна или еще один бассейн. Он вволю насладился роскошью – медными кранами, белым фаянсом, толстыми мягкими полотенцами. Простоял под душем минут пятнадцать, потом брезгливо натянул грязную одежду.

На террасу он вернулся чуть более трезвый. Бордери успел вылезти из воды и облачиться в ярко-синий халат. Сидя в плетеном кресле, он стучал по клавишам ноутбука, пристроив его на коленях.

– Уже за работой? – спросил Симон.

– Читаю новости. Ты был прав насчет Морнезе и побега Валерино, все только об этом и говорят. И об убийстве грабителя, с которым он вместе бежал.

– А вы мне не поверили?

– Поверил. Я же сказал, что интуиция никогда меня не подводит. – Бордери закрыл ноутбук. – Но настоящий профессионал всегда проверяет свои источники. Ты верно догадался – во всяком случае, насчет Морнезе. На этом острове психов что-то неладно. Почитать прессу, так там массовый исход, давка у парома, все сваливают с острова.