Безумство

— Ладно. Потратишь наше время зря, и я вышвырну тебя из комнаты быстрее, чем ты успеешь сказать: «Кто такой Джеффри Чосер?» А после ленча я свяжусь с Карен, чтобы убедиться, что ты подал этот запрос. Садитесь на свое место, мистер Моретти.

Я иду и занимаю единственное свободное место в комнате — третий ряд, прямо под вентиляционным отверстием кондиционера, которое выбрасывает холодный воздух, несмотря на то, что с другой стороны окна свисают сосульки.

— Ну, хорошо. Хм, мне вообще-то нужно одолжить ручку. И еще немного бумаги. И еще учебник.

Мисс Свифт злобно смотрит на меня.

— О. Ты явно пришел сюда учиться, не так ли? — Ее ледяная улыбка меня не трогает.

Я промерз до костей и замерзаю сильнее, обдуваемый кондиционером, и я только что серьезно облажался, решив взять продвинутый курс — нагрузка наверняка будет намного тяжелее, чем в моем обычном классе — но это все неважно. Я дышу тем же воздухом, что и Сильвер. Я чувствую ее близость, и дикий, неистовый зверь внутри меня, который брыкался и дергал свои цепи, наконец, успокаивается, испускает мощный вздох облегчения. Именно здесь я и должен быть. И если присоединение к очередному продвинутому классу и сжигание моих мозговых клеток до хрустящей корочки означает, что я буду рядом с ней, то так тому и быть.

Глава 14.

Я рассказываю Сильвер о признании Зандера относительно моего отца. Рассказываю о своей стычке с Монти. Говорю ей, что больше не буду работать в «Роквелле». Как только я заверяю ее, что у меня есть деньги на оплату аренды, девушка, кажется, все воспринимает спокойно. Хотя, как и следовало ожидать, она не слишком рада, что я исчез из ее жизни.

— Тебе может быть грустно, Алекс. Ты можешь злиться, тебе может быть больно, и у тебя есть право побыть одному. Чего ты не можешь сделать, так это отталкивать меня. Меня это не устраивает. Мы так не поступаем друг с другом…

Сильвер заслуживает того, чтобы устроить мне разнос за то дерьмо, которое я творил за последние пару дней. Я должен ей больше, чем давал, и она имеет полное право разорвать меня на части за то, что я так исчез, но в этот момент, когда за окном «Камаро» снегопад, а внутри все так спокойно и тихо, все, что я хочу сделать — это поцеловать ее.

Я обнимаю ее за шею, быстро притягиваю к себе и прижимаюсь губами к ее губам, прежде чем Сильвер успевает закончить фразу. От нее пахнет корицей, мятой и имбирным чаем, который она иногда любит пить; я поглощаю все это, всю ее, погружая свой язык в ее рот с дикой самозабвенностью, от которой у нее перехватывает дыхание.

Я думаю, девушка не рассчитывала на то, что ее поцелуют так, как будто собираются трахнуть. Ей требуется секунда, чтобы ответить. Сильвер это делает с дрожащим вздохом, от которого волосы у меня на затылке встают дыбом.

Ее пальцы путаются в моих волосах, спускаясь по бокам моего лица, пробегая по моим ключицам, пока она не вонзает ногти мне в плечи, выдыхая резкие порывы воздуха через нос. Она такая чертовски кусачая. Я втягиваю ее нижнюю губу в свой рот, дергая ее передними зубами, и Сильвер издает тихий всхлип, который заставляет другую часть меня полностью встать по стойке смирно.

Я неохотно прерываю поцелуй, пока мы не зашли слишком далеко. Конечно, я очень сильно хочу ее. Само собой разумеется, что хочу, чтобы мой член был внутри нее, а она дрожала от оргазма, но это важнее, чем секс. Мне нужно все уладить. Если мы извинимся и помиримся, общаясь только через секс, мы забудем, как на самом деле говорить о нашем дерьме. Я не гений, когда дело доходит до эмоций, но почти уверен, что это закончится катастрофой.

Я держу ее лицо в своих ладонях, запечатлевая в памяти ошеломленный, разгоряченный взгляд на ее лице. Затем я нежно провожу кончиком указательного пальца по ее носу, стираю влажный блеск с ее рта, чтобы не отвлекаться на то, какая она горячая, с надутыми и припухшими губками.

— Я подвел тебя, — шепчу я. — Мне чертовски жаль.

Ее глаза все еще не сфокусировались, Сильвер качает головой, сглатывая.

— Ты никого не подвел. В этом-то все и дело. Никто не ждет, что ты просто встанешь, отряхнешься и пойдешь дальше, как будто ничего не случилось. Ты потерял его, ты потерял Бена и...

Эти слова, острые, как ножи, пронзают меня до костей. Я пытаюсь убежать от них с тех пор, как узнал, что Бен мертв, но на этот раз я сажусь на свое место и смотрю им в лицо, чувствую их и стараюсь не убегать от правды.

Бен мертв.

Мой брат ушел, и он больше не вернется.

Я никогда не буду сидеть напротив него в закусочной и макать картофель фри в молочный коктейль вместе с ним. Мы никогда не будем смотреть вместе фильмы ужасов. Звук его невероятно редкого смеха никогда не заполнит свободную комнату квартиры, которую я получил только для того, чтобы он мог приехать и жить со мной.

С этими реалиями трудно смириться. Я не хочу принимать ничего из этого, но в этом и заключается суть смерти. Это нельзя игнорировать. Ты просто должен найти способ жить с последствиями, и это гораздо хуже, чем я могу вынести.

Сильвер прочищает горло, теребя воротник моей футболки, прослеживая швы.