Безупречные

Ария огляделась вокруг. Широкобедрая темноволосая девушка с конским хвостом выполняла обратный изгиб. Долговязый парень переходил из «позы собаки мордой вниз» в «позу зародыша», усиленно дыша через нос. Блондинка в углу делала «поворот сидя». Когда она повернулась лицом, Ария обомлела.

– Спенсер? – вырвалось у нее.

Спенсер побледнела и встала на колени.

– О, Ария. Привет.

Ария с трудом сглотнула:

– Что ты здесь делаешь?

Спенсер окинула ее безумным взглядом:

– Йогой занимаюсь.

– Нет, это понятно, но… – Ария покачала головой. – Я имею в виду, кто-то попросил тебя прийти сюда, или…

– Нет… – Спенсер подозрительно прищурилась. – Постой. Ты о чем?

Ария заморгала. «Все гадаешь, кто я? Я ближе, чем ты думаешь».

Она перевела взгляд со Спенсер на Мередит, которая все еще болтала с кем-то в вестибюле, а затем обратно на Спенсер. В голове шарики заходили за ролики. Происходящее казалось настоящим абсурдом.

С гулко бьющимся сердцем она попятилась назад и бросилась к выходу, столкнувшись с высоким бородатым парнем в спортивном трико. Мир за дверями студии словно и не замечал ее паники – щебетали птицы, покачивались верхушки сосен, женщина прогуливалась с детской коляской, болтая по сотовому телефону.

Ария подбежала к своему велосипеду и отстегнула замок, как вдруг чья-то рука схватила ее за плечо. Крепко и уверенно. Рядом стояла Мередит, которая в упор смотрела на нее. Ария открыла рот, но лишь изумленный вздох вырвался из груди.

– Ты не остаешься? – спросила Мередит.

Ария покачала головой.

– Я… дома кое-что случилось. – Она вскочила на велосипед и помчалась прочь.

– Постой! – крикнула Мередит. – Я хотела вернуть тебе деньги!

Но Ария уже была далеко.

20. «Лессэ-фэр», или «пассивное участие»

[48]

В пятницу на уроке экономики Эндрю Кэмпбелл потянулся через проход и постучал по тетрадке Спенсер.

– Слушай, я забыл. На «Фокси» нужен лимузин или обычный автомобиль?

Спенсер покрутила карандаш между пальцами:

– Думаю, обычный сгодится.

Выбор был не из легких. В привычной роли королевы бала Спенсер всегда настаивала на лимузине, и ей хотелось убедить родных в том, что она серьезно относилась к завтрашнему свиданию с Эндрю. Но она ужасно устала от всего. Да, у нее был новый парень, что не могло не радовать, но как же трудно было украдкой встречаться с ним и оставаться самой честолюбивой ученицей роузвудской школы! Вчера она засиделась за домашней работой до половины третьего ночи. Сегодня утром на занятиях йогой и вовсе уснула после поспешного и странного бегства Арии. Может быть, Спенсер стоило рассказать подруге об очередном послании «Э», но Ария не дала ей такой возможности. А потом Спенсер прикорнула прямо в классе. Не лучше ли было отправиться в кабинет медсестры и вздремнуть там на кушетке?

Эндрю больше ни о чем не успел спросить. Мистер Макадам отчаялся наладить проектор – это случалось на каждом уроке – и теперь стоял у доски.

– Итак, я жду ваши работы в понедельник, – радостно объявил он. – И у меня для вас сюрприз. Тому, кто пришлет мне тест по электронной почте к завтрашнему дню, будет начислено пять дополнительных баллов за срочность.

Спенсер озадаченно моргнула. Она достала смартфон и уточнила, какой был день. Когда успела наступить пятница? Она пролистала записи в ежедневнике. Понедельник. Так и есть. Сдача контрольных работ по экономике.

А она еще не приступала. Даже не думала. После фиаско с кредитками во вторник Спенсер собиралась взять дополнительные учебники Макадама в библиотеке. Но потом объявился Рен, и позорная оценка забылась. Как и все остальное.

В среду она ночевала у Рена. Вчера, явившись в школу после третьего урока, она прогуляла тренировку по хоккею и снова рванула в Филадельфию, только на этот раз на электричке, решив, что так будет быстрее, чем на машине. Как назло, поезд застрял по дороге. К тому времени, как она сошла на станции «Тридцатая улица», у нее оставалось всего сорок пять минут, прежде чем она должна была ехать обратно, чтобы успеть домой к ужину, поэтому Рен встретил ее на вокзале, и они нашли уединенную скамейку за цветочным киоском, откуда вышли, разгоряченные поцелуями и благоухающие лилиями.

Спенсер заметила, что в понедельник надо было сдавать и перевод с итальянского первых десяти песен «Божественной комедии» Данте. И трехстраничный доклад по Платону. А еще намечалась контрольная по математике. И прослушивания в драмкружке на шекспировскую «Бурю» – первую пьесу сезона – тоже были назначены на понедельник. Она положила голову на парту.

– Мисс Хастингс?

Спенсер встрепенулась и изумленно огляделась вокруг. Звонок уже прозвенел, все вышли из класса, и она осталась одна. Над ней возвышался Сквидвард.

– Прошу прощения, что разбудил вас, – ледяным тоном произнес он.

– Нет… я на самом деле не… – пролепетала Спенсер, лихорадочно собирая вещи. Было поздно. Сквидвард уже стирал с доски. Она заметила, что он медленно качал головой, словно сетуя на то, что она уже безнадежна.

– Так, – прошептала Спенсер.