Безупречные

Я попыталась залезть к Шону в штаны на вечеринке у Ноэля, но он сам меня бросил. И да, я заставляю себя блевать раза три в день, не меньше.

– Ханна, ты что, получила любовное письмо? – проворковала Райли. – От тайного поклонника?

Ханна покосилась на Наоми и Райли – обе в укороченных юбках в складку, в туфлях на танкетке, они таращились на нее, как волчицы, учуявшие слабого зверя.

– Вы видели, кто это оставил? – спросила она, но девушки безучастно посмотрели на нее, пожимая плечами.

Она оглядела трибуны, задерживаясь взглядом на каждой группке детей, каждом взрослом, даже на водителе автобуса из школы Лансинга, который курил на парковке. Тот, кто это сделал, должен был находиться здесь, верно? Иначе как бы он узнал, что Наоми и Райли сидели рядом с ней?

Она снова посмотрела на записку. Читать ее вслух она не собиралась. Ни за что на свете.

Но тут она вспомнила, как отец расспрашивал ее о несчастном случае с Дженной. Он присел к ней на кровать и долго смотрел на вязаного осьминожку, которого подарила ей Ария.

– Ханна, – наконец произнес он. – Я волнуюсь за тебя. Дай мне слово, что вы не играли с фейерверками в ту ночь, когда ослепла девочка.

– Я… я не трогала фейерверки, – прошептала Ханна. Она не лгала.

На поле двое мальчишек из школы Лансинга приветственно хлопали друг друга открытыми ладонями. Внизу, под трибунами, кто-то закурил косячок; мерзкий запах ударил в ноздри. Ханна скомкала записку, встала и, еле живая от страха, подошла к Наоми и Райли. Они удивленно уставились на нее, Райли даже рот приоткрыла. Ханна отметила, что дыхание у нее несвежее, как у тех, кто сидел на диете Аткинса.

– Я-попыталась-залезть-к-Шону-в-штаны-на-вечеринке-у-Ноэля-но-он-сам-меня-бросил, – на одном дыхании выпалила Ханна и глубоко вздохнула. Хоть это была и не полная правда, это не имело значения. – И-я-заставляю-себя-блевать-три-раза-в-день.

Ее речь больше напоминала нечленораздельное бормотание. Ханна быстро отвернулась.

– Что она сказала? – расслышала она шепот Райли, но уж точно не собиралась поворачиваться и повторять все сказанное.

Она стала спускаться вдоль трибун, едва не сбив с ног чью-то мамашу с подносом, уставленным банками колы и пакетиками с попкорном. Ханна искала глазами того, кто смотрел на нее. Но тщетно. Никто не хихикал, не шептался. Все смотрели, как роузвудские мальчишки штурмовали ворота противника.

И все же «Э» должен был быть здесь. «Э» следил за ней.

22. Нелегко смириться с правдой

В пятницу вечером Ария выключила радио в своей комнате. Уже битый час местный диджей болтал о «Фокси». Послушать его – так намечалось событие, сравнимое с запуском шаттла или инаугурацией президента, а не какая-то глупая благотворительная вечеринка.

Ария прислушалась к звукам, доносившимся с кухни, где остались родители. Никакой какофонии шумов, которую обычно создавали включенные радиоприемник или телевизор, никакой классики или экспериментального джаза из стереопроигрывателя. Лишь металлический лязг передвигаемых кастрюль и сковородок. Вдруг раздался грохот.

– Извини, – коротко бросила Элла.

– Все нормально, – ответил Байрон.

Ария вернулась к ноутбуку, с которым не расставалась со вчерашнего дня. Поскольку слежка за Мередит неожиданно оборвалась, теперь она охотилась за ней в Интернете. Раз начав пасти кого-нибудь во Всемирной паутине, остановиться уже трудно. Ария узнала фамилию Мередит – Стивенс – из онлайн-расписания студии йоги, после чего отыскала в «Гугле» номер ее телефона. Она подумывала о том, чтобы позвонить ей и вежливо попросить оставить Байрона в покое, но потом нашла ее адрес и захотела посмотреть, далеко ли живет Мередит, поэтому начала шерстить карты. И пошло-поехало. Она ознакомилась со студенческой работой Мередит, студентки первого курса колледжа, по творчеству Уильяма Карлоса Уильямса[49]. Затем зашла на студенческий портал Холлиса посмотреть оценки Мередит. Та мелькала во всех социальных сетях. Ее любимыми фильмами оказались «Донни Дарко»[50], «Париж, Техас»[51] и «Принцесса-невеста»[52]. А еще ее интересовали всякие странные вещицы вроде стеклянных шаров с фигурками и падающим снегом внутри, амулетов тайцзи[53] и магнитов.

В параллельной вселенной Ария и Мередит могли бы стать подругами. Тем труднее было сделать то, о чем просил «Э» в последнем послании: забыть обо всем.

Арии казалось, что угроза «Э» уже прожгла дырку в ее мобильнике, а когда она вспоминала о том, что в студии йоги встретила не только Мередит, но и Спенсер, ей становилось не по себе. Что там делала Спенсер? Было ли ей что-нибудь известно?

Тогда, в седьмом классе, Ария рассказала Эли о встрече с Тоби в драмкружке. Они втроем – Ария, Эли и Спенсер – загорали у бассейна во дворе дома Спенсер.

– Он ничего не знает, – успокоила ее Эли, невозмутимо втирая в кожу солнцезащитный крем. – Расслабься.