Безупречный

Я усмехаюсь, глядя на свои руки. Если бы ревность Саммер была водой, я бы хотел искупаться в ней.

— Нет, принцесса. Наблюдать, как ты ревнуешь меня, — достаточная победа для такого простого человека, как я. Никогда не думал, что мне это так сильно понравится. Ты просто очаровательна, вся такая розовощекая и возбужденная.

— Ну конечно! — громко восклицает она с недоверием. — Странно слышать это от тебя. Ты практически вынес меня из того бара прошлой ночью!

— И я бы сделал это снова. Эмметт знает, что на моем ранчо много отличных мест, где можно похоронить тело. Никто никогда не нашел бы его, если бы он поднял на тебя руку.

Я хихикаю, но Саммер замолкает. Ее пальцы снова постукивают по ногам, и это привлекает мой взгляд к ее хорошенькому личику.

— Что не так?

— Я слишком задержала тебя прошлой ночью. Ты должен был отдыхать, готовиться к сегодняшнему дню. Ты спортсмен. Тебе нужно готовиться.

Она прикусывает нижнюю губу. Она, кажется, обеспокоена.

— Саммер, я в порядке. Иди сюда. — Я разжимаю одну руку, и она мгновенно пересекает разделяющую нас землю и прижимает меня к себе. Я прижимаюсь щекой к ее груди. Я чувствую биение ее сердца, пока ее пальцы скользят по кончикам моих волос.

— Будь осторожен, ладно? — шепчет она. — Не доводи меня там до сердечного приступа.

— Эта шутка тебе не подходит, Саммер.

Она смеется, но приглушенно. Слабо.

Я обнимаю ее крепче, и она наклоняется, чтобы поцеловать меня в макушку. До меня доходит, что она что-то недоговаривает. То, о чем мы оба умалчиваем. Я не могу говорить об этом, потому что мне нельзя допустить, чтобы страх прокрался в меня. Потому что, будь во мне хоть толика страха, я ни за что не сяду на быка. Логика возьмет верх. Инстинкт самосохранения.

И я закончу.

Так что я крепко держу эти инстинкты под контролем. Еще один чемпионат, и, может быть, я возьму свою золотую пряжку и повешу шляпу.

Предпочтительно на голову Саммер Хэмилтон.

24 Саммер

Кип: Почему Ретт прислал мне сообщение о том, что я уволен?

Саммер: Не. Присылал.

Кип: Прислал. Там было написано: «К черту профессионализм и к черту тебя. Ты уволен».

Саммер: Ну, он не ошибается. Это, конечно, не очень профессионально. Хотя я не думаю, что ты на самом деле уволен.

Кип: Конечно, я не уволен. Этот придурок застрял со мной.

Саммер: Как твое плечо? Ты бинтуешь его? Хочешь, я приду и забинтую?

Ретт: Хорошо. Не возвращайся сюда. Пахнет потными яйцами.

Саммер: Спасибо за яркое описание. Я читала о терапии электромагнитным импульсным полем при повреждениях вращательной манжеты. Может быть, нам стоит попробовать ее? В городе есть физиотерапевт, который этим занимается.

Ретт: Я вроде как просто надеялся, что ты сделаешь мне еще массаж? Но на этот раз топлес.

Саммер: Я сделаю, если ты придешь на прием, который я назначила на следующую неделю.

Ретт: Ежедневные массажи. Ты оседлаешь мой член, потирая мое плечо. Тогда я пойду.

Саммер: Твоему плечу настолько плохо?

Ретт: Нет, принцесса. Твоя киска просто настолько великолепна.

Наблюдая за Реттом сегодня вечером, я хочу выплеснуть свое пятнадцатидолларовое пиво, купленное на арене, на людей передо мной. Эмметт поехал первым и отлично прокатился, и я знаю, что Ретт это видел, потому что он сидел на воротах, а Тео наблюдал за ним.

Я увидела вспышку соперничества в его глазах. Он провел всю ночь с членом внутри меня и все еще выглядит так, будто мог бы убить этого парня.

Какая-то крошечная часть меня желает, чтобы он просто не спрыгнул с этого забора и завершил карьеру немедленно. Я хочу, чтобы он был в безопасности. Но я также хочу, чтобы он победил. Хочу этого для него.

И я хочу его для себя.

Это чертовски сбивает с толку. Я никогда так не беспокоилась о другом человеке, и это о чем-то говорит, учитывая, что я провела всю свою жизнь, беспокоясь обо всех вокруг.

Теперь Тео запрыгивает на своего быка, одаривая Ретта немного расстроенной улыбкой. Я наблюдаю, как Ретт разговаривает с ним, пока Тео потирает свою веревку для быка, кивая и слушая. Прямо сейчас в их разговоре есть какая-то напряженность, которой я раньше не замечала.

Обычно между ними все беззаботно и дружелюбно, но сегодня вечером в их взаимодействии определенно чувствуется наставнический настрой. Это согревает сердце и действует на нервы одновременно.

Бык ударяется о металлические стенки желоба, и, хотя я видела, что Ретт отступал в похожих ситуациях, Тео ухмыляется, опускает подбородок и кивает.

Ворота распахиваются, и бык мчится во весь опор. Тео выглядит, как более молодая версия Ретта, только поменьше ростом. Его шпоры взлетают вверх каждый раз, когда бык нападает. Он ездит так, словно от этого зависит его жизнь. И, видя, насколько взбешен его бык и сколько раз он меняет направление, я бы сказала, что его жизнь действительно зависит от этого.

Я едва знаю Тео, но все равно затаила дыхание. В те ночи, когда я сидела на трибунах, я видела, как другие парни получали удары по голове и на них наступали. Я видела, как они покидали арену пристегнутыми к носилкам.