Безутешная плоть

Продолговатое, довольно узкое помещение выходит на Джейсон-Мойо-авеню, на север. Городской совет не пожалел усилий, чтобы сохранить презентабельный вид этой части Центрального делового района, который все называют ЦДР, так как в следующем квартале находится старая пятизвездочная гостиница «Томас», видная из дальнего окна зала. Напротив гостиницы располагается довольно чистый и зеленый Центральный парк, где можно сидеть на траве, – бывший Сесил-парк, вскоре после Независимости переименованный в Парк Африканского единства, тропинки его в плане образуют британский флаг. Глядя в окно, ты испытываешь долгожданное чувство надежности. Трейси присаживается на подоконник.

– Аренда тут уже не та, что раньше, и это хорошо, – говорит она. – Нам пришлось провести звукоизоляцию. Все уже готово, и это прекрасно для наших целей.

На обратном пути, когда ты проходишь мимо другого окна и взгляд падает на другую Зимбабве, на автовокзал Четвертой улицы, сердце у тебя опускается. Люди съезжаются сюда из сельской местности. Миграция раздула вокзал, дотянув его до самой твоей конторы. Городской совет, практически отказавшись от планирования и избрав ловкую стратегию увиливания, сотнями выдает водительские права владельцам микроавтобусов, дабы, как утверждают официальные лица, избежать бесконечных змеящихся очередей, жертвы которых доходят до такого отчаяния от транспортных проблем, что недалеко и до бунта. С ростом числа пассажиров вокзал и прилегающие к нему улицы превращаются в рынки. Женщины и подростки торгуют телефонными картами, дешевым китайским печеньем, овощами, сахарной сливой и матове, которых нет в супермаркетах, разместившись чуть не на пороге «Зеленой жакаранды». Городской совет не занимается уборкой улиц, отдавая предпочтение другим задачам. Все углы завалены гниющими листьями, шелухой, пластиковыми упаковками, кожурой. Трейси сообщает, что дважды в неделю платит бродяге, чтобы он перетаскивал мусор из переполненных мусорных баков в ближайший санитарный переулок для фургонов, вывозящих помои, и сжигал его. Отвернувшись от окна, ты восхищаешься мебелью зала заседаний того же постколониального стиля «зимбошик», что и в приемной.

– Придет время, мы отсюда переедем, – усмехается Трейси. – Но в настоящий момент помещение отвечает предъявляемым к нему требованиям. Цель нашей компании – инвестиции, строительство будущего, а не его разбазаривание. Я вкладываю в программы, а не плачу парням, которые оккупировали дорогущие здания. Если бы я была спонсором, Тамбу, я бы ни цента не дала на всю сегодняшнюю мишуру – помощь развивающимся странам! – Она с гордостью смотрит на столы и стулья. – Здесь все до последней щепочки местное. Когда доделаем, так же будет и в зале заседаний.

Вы идете обратно в приемную. Трейси показывает на дверь:

– Здесь будет твой кабинет.

– Самое время, согласно примете, запустить кошку, – отвечаешь ты, усмехаясь и заглядывая в помещение.

Трейси смотрит на тебя:

– А что, мысль.

Кабинет отделен от зала заседаний крошечным помещением, которое оказывается чрезвычайно аккуратной кладовкой для канцтоваров.

– Туалеты. – Трейси указывает на две двери слева. – Ты читала в «Клэрионе» на той неделе о городской системе водоотведения? Судя по всему, в Хараре такого вообще больше нет, старая проржавела. Именно из-за этого проблемы с водой. По крайней мере, частично. Представляешь, Педзи говорит, у них в Мабвуку была холера. И бог знает где еще, а нам не сообщают. В Читунгвизе, готова поспорить! Мы катимся назад, Тамбу. Крестьяне, крепостные, полевые командиры, сточные воды. Просто Средневековье! Поэтому я поставила еще и душ, на те дни, когда слабый напор. Всем будет немножко удобнее. Так что в принципе неплохая инвестиция.

Трейси предсказывает, что политики, не желая подвергать угрозе собственные дела, будут следить за подачей воды в Центральный деловой район, и спрашивает, что ты думаешь о хиреющей системе оказания услуг в городе. Ты отвечаешь, что все развивается очень быстро и поэтому тебе трудно составить свое мнение. К твоему облегчению, ответ проходит, и Трейси идет дальше по коридору к уголку, где оборудована маленькая кухня – раковина, плита, холодильник и шкафчик.

– А вот здесь, – с гордостью улыбается она, показав тебе, как все работает, и возвращаясь к двери, которую пока обходила, – я занимаюсь тем, что важно для моей души.

В кабинете начальница садится за стол из муквы[40] и жестом предлагает тебе стул. Его каркас из того же мягко светящегося дерева, обтянут кожей и поэтому не такой жесткий.

– Добро пожаловать, Тамбу, в «Прогулочные сафари «Зеленая жакаранда», единственное эксклюзивное агентство по экологическому туризму на всем континенте. Которое мы и задумали прямо здесь. Мы столько можем сделать для этой страны. В этой стране. – Она качает головой. – Не знаю, сделаем ли. Похоже, обстоятельства складываются просто против всего. Знаешь что, Тамбу? Нам с тобой надо составить план.