Безвременье

Каприз и нрав народных масс
в беспутстве с девичьими схожи.
И здесь хоть вылези из кожи,
им выставляя напоказ
свою любовь, свою заботу —
одну лишь скуку и зевоту
ты вызываешь к разу раз.
Вопрос: «Зачем?». Любовь народа
страшнее постаревших жен.
Он, зная брод, не любит брода.
Им постоянно проложён
другой – трясинистый и хлипкий,
ночных исполненный страстей,
опасный путь. Он без ошибки
скучает. Если не тонуть,
то и грести – пустое дело.
Бродить по тореным путям,
где ни к чему святая вера,
и воли не давать чертям?!
Всё это, братец, не по-русски.
Здесь ничего не изменить!
Так нищий ангел в рваной блузке,
напившись, хочет воспарить,
но видит только птичьи гузки,
асфальт, бетон, скрещенье плит.
Не потому ль у нас пиит
за мукой ищет новой муки,
за смертью новой смерти ждёт,
и к славе простирает руки,
и отжигает, а не жжёт
глаголом что-то в подреберье,
и воспевает суеверья,
туман и вечных птиц полёт…

44

Не созидательное дело
на волю русскую пенять.
Как рассказать тому о целом,
кто даже часть не хочет знать?
Обманом вывести из комы
не сможет ни один колдун.
Должны быть истины искомы,
чтоб их найти. Ленивый ум
прильнул к перилам и опорам,
к моралям, к принципам, к судьбе,
оставив мысли за забором,
а сор, как водится, в избе.

45

Когда-то нам казалось: чуть
подправишь строй, наметишь путь
и точный образ приурочишь,
как между каверзных урочищ
пробьётся жизнь, проступит суть.

46

О молодость, там всё – в новинку.
Светло, легко, работа в кайф…
Не жизнь, а искромётный драйв!
Судьба похожа на картинку
из элладийских букварей,
и кажется – открой любую
из окружающих дверей, —
найдёшь богатства, примешь веру
надежду, счастье и любовь,
и полную чудес дорогу,
и всё, о чём молился Богу.

47

Но лишь чуть-чуть вглядевшись в двери,
остановившись лишь на миг,
поймёшь, что не дают по вере.
И если ты уже привык
к перилам сладкого обмана,
то ждет за каждой дверью яма.
Во что ни верь! Здесь напрямик
дороги отупляют разум,
и надо щупать землю глазом,
здесь каждый шаг, как первый шаг.
Ты сам себе ишак, вышак.
Стремишься к сказочным парнасам?
С Пегасом может и дурак,
а ты давай-ка без Пегаса,
зажав желания в кулак.

48

Так вспоминали мы с героем
забавы юности шальной,
срывая листья слой за слоем
с головки луковой. Слезой,
как прежде сладостным задором,
блестели глазки. Горечь сказки
нам не казалась больше вздором.
Многосерийное кино
теперь могли единым взором
за полсекунды охватить.

Прослушка. Ночной разговор (диалоги)

49