Безвременье. Империя Невидимых

Вслед за ним последовали остальные. Саша не решился покинуть Куб раньше, чем это сделают другие. Мало ли, что произойдёт? Вдруг проход закроется, и кто-то из его друзей окажется в ловушке стеклянного Куба. Поди, потом, сыщи его, когда дверь каждый раз меняет своё местонахождение! Это Решетилов хорошо ориентировался в этой части Эрмитажа, поэтому дверь быстро отыскивал. А Саше бы долго пришлось вылавливать её, гоняясь за ней по всему дворцу. При этом было бы ещё счастьем не заблудиться во всех бесконечных залах, переходах и лестницах!

Убедившись, что все вышли, Саша шагнул прочь из Куба. Только он переступил ту грань, которая отделяла Куб от Эрмитажа, как двери позади него громко захлопнулись.

Невидимые аж вздрогнули. Уж больно громкий звук посреди музейной тишины.

Зал, в котором они очутились, был большим и без окон. Стены приятного рыже-песочного цвета, а на них — картины в помпезных рамах. Между картинами стояли мраморные подставки, а на них — античные вазы из тончайшего фарфора. На стенах бронзовые канделябры, а в них — свечи, огонь от которых оживлял зал, делая экспозицию одухотворённее.

Вдоль стен стояли скамеечки без спинок на резных ножках, а мягкие сидения были обиты зелёным бархатом. Точно из такого же зелёного материала, что и сидения, были пошиты портьеры. Они были перехвачены подвязками с тяжёлыми кистями, и обрамляли двустворчатые двери в другие залы. Дверей было три и все они гостеприимно распахнуты. Всё здесь было тихо, красиво, приветливо и дружелюбно.

— Миленькая обстановочка, — заметил Ник, озираясь по сторонам. Он прошёлся вдоль картин и вышел в центр зала, где стояли три большие вазы, выше человеческого роста. Между ними высились громадные подсвечники, в которых мерцали свечи.

И тут пламя всех свечей в зале прибило, как будто сквозняком. Но свечи разгорелись вновь, только их огонь стал красным.

— Ты что сделал? — закричал на Ника Билл. Он подскочил к другу и дёрнул его за руку назад, туда, где сгрудились все. — Не отходи от нас, — назидательно изрёк он, с тревогой глядя, как пламя свечей разгорается с новой силой.

И вот ужё чёрные всполохи стали проглядывать в пламени.

— Надо убираться отсюда, — испугалась Юля, недоверчиво поглядывая на свечи. Уж больно ей не нравилось их поведение.

Все бросились к ближайшей двери в соседний зал.

Внезапно все двери разом захлопнулись. Да так громко, что Лея и Диана от испуга присели, закрыв руками уши. В тот же миг свечи потухли окончательно.

И тут стало происходить то, чего не ожидал никто.

Всё случилось одновременно: раскат грома, яркие оранжевые вспышки внутри картин, страшные завывающие голоса, мелькание теней и огней. Завыло, засвистело, застонало и заухало.

Диана от страха завопила ещё громче. Ланимер тут же схватил её за руку и притянул к себе. Губы плотно сжаты, глаза отчаянно впились в Диану. Его лицо выражало неимоверную печаль и потрясение.

Юля в панике кинулась к первому, кто был рядом. Им оказался Саша. Тот покровительственно прижал её к себе. Лея в безысходности оглядывалась, будто ища что-то очень ценное для себя. Ник и Билл воинственно ощетинились, готовясь к нападению Домиана. Наверняка, это всё он учинил.

И только поведение Товиуса отличалось от всех остальных: он упал на колени и воздел руки в молящем жесте. При этом он закрыл глаза и что-то быстро начал говорить. Это было словно крик души. Его слова разобрать было невозможно, но их можно было почувствовать. От них исходили недоумение, боль, переживание. Товиус просил. Просил Стихию Воздуха защитить их и не дать случиться тому, чтобы их мир разрушился. Он исступлённо взывал к своей Стихии. Ни разу за всю свою жизнь он не просил её настолько сильно о заступничестве и покровительстве.

Зрачки под его веками быстро двигались. Он всё больше и больше впадал в транс, но ситуация не менялась. Непрекращающийся грохот грома сотрясал зал. Завывания тоже не стихали ни на секунду. Обессиленный и опустошённый, Товиус открыл глаза. Первое, что он сделал, он глянул на Ланимера. Встретившись взглядами, юноши обменялись обречённым отчаянием.

— Что происходит? — прокричала Диана на ухо Ланимеру, видя его волнение.

Он как-то странно и скорбно посмотрел на неё, от чего у неё чуть было не разорвалась душа.

— Безвременье рушится, — ответил он и судорожно выдохнув, добавил: — Товиус не смог удержать временные коридоры. Они начинают расходиться.

— Безвременье рушится? — запнувшись, переспросила Диана и испугалась своих же слов. Она с трудом осознавала происходящее. В голове возникла жидкая каша, ингредиентами которой были завывания извне и собственные судорожные мысли. Девушка несколько раз моргнула, ощущая животный страх. Взволнованные лица друзей говорил и о том, что Ланимер прав.

— Безвременье? Но как же так? — Диане было страшно. Она начала паниковать и истошно заорала: — Этого не может быть!!!

Она не верила в это! Это, наверное, чья-то злая шутка! Всё можно изменить! Сейчас Ланимер рассмеётся и скажет, что всё будет хорошо! Всё обязательно будет хорошо!!!