Безвыходное пособие для демиурга (СИ)

И, потом, память коротка. Но человечество даже не забывает все, оно устроено сложнее.

Каждый юнец мнит себя индивидуальностью, особенным, выдающимся, и именно поэтому он свято верит, что с ним не случится катастрофы.

Но убивающий непременно будет убит.

Все идет из наших мозгов, и все к нам же возвращается в виде предметов и событий.

Все эти пламенные революционеры всегда были настоящими подонками, побеждающими реформаторов именно потому, что в них кипели самые низменные страсти, потому, что они светили толпе черным пламенем.

А те, кто взбирался по карьерной лестнице, обучаясь дипломатии и жалости, в решающий момент не могли преступить через обычные нравственные законы.

Но, в итоге, сценарий кровавого переворота, захвата власти и непременной насильственной смерти узурпатора всегда повторяется.

Тоже можно сказать и об ученых, шагающих за грань возможного, мнящих себя равными богам. Они тоже никогда не успевают сделать последний шаг, а все их разработки вечно исчезают или уводят от истины, сворачивая в область военно-стратегических разработок.

И философы, и музыканты — все идут торными дорогами, словно слепцы; и гордыня мешает им видеть достоинства чужих трудов.

Хотя, с другой стороны, именно тщеславие делает их знаменитыми, ибо по настоящему смиренные люди совершенно не интересны, как личности, хотя именно они составляют лучшую часть серой массы, понимающей свою бесполезность и никчемность.

Дерзость — это две трети успеха.

Можно быть гением, но если в груди не горит пламя яростного желания прославиться — все начинания буквально обречены погибнуть еще в зародыше.

Да, не гордыня, не снобизм, а ничем не обоснованная дерзость выделяет лидеров из толпы и возносит их на пьедесталы.

Дерзость… Вот именно! Всемирный сценарий развития человеческих сообществ может прогнуться только перед тем, кто верит в свою исключительную силу!

Машина остановилась, водитель выскочил, услужливо и подобострастно открыл передо мной дверь. Если он состоит в заговоре, то страшно этого боится. Его гнетет страх и передо мной, и перед другой силой.

Я вышел. Светило солнце. Ветер шевелил пыльные, грязно-зеленые листья редких деревьев. Ничто не говорило, что где-то в ста шагах от этого места на алтаре лежит книга, способная не просто разрушить мир, но стереть даже саму память о его существовании.

Возможно, я уже под прицелом снайперов, и маги сжали на посохах побелевшие пальцы. Любое неосторожное движение — и весь квартал превратится в руины. А потом средства массовой информации спишут это на взрыв от утечки газа. И никто этому не удивится.

Я достал сигареты и закурил. Демонстративно.

В окне чердака блеснул прицел. Вот только кто там: моя охрана или заговорщики? Возможно все.

Я затянулся поглубже, бросил сигарету, растоптал ее.

Все, Рубикон перейден.

Нет ничего такого, что может меня ужаснуть. Уж я-то точно знаю, что смерти нет. Есть разные формы сознания.

Тяжело, конечно, будет потерять душу и тело Левушки, я привык к ним. За последние столетия ни в чьем теле я не ощущал себя так комфортно.

Я — Лев Григорьевич. И я — Великий Инквизитор. Нас не двое, я один. И если часть меня сломается, упадет бездыханным телом, мне будет очень тяжело. Но и трусом я быть не хочу. Я пришел вовсе не для того, чтобы править миром из бункера, усевшись на золотом унитазе!

Я иду на свидание с частью своей души, с книгой тысячелетий. Кто может остановить меня?

Я вошел в офисное здание.

Охранник склонил голову. Было видно, что он смертельно меня боится. Интересно, он знает о заговоре?

— Мир тебе, воин правды.

— И тебе мир. Только я это… Наблюдатель.

Я усмехнулся. Ничего этот солдатик не знал. Он пешка в руках магов. Если меня убьют, этот мальчишка тоже исчезнет как лишний свидетель.

Мне вдруг стало жаль этого наивного охранника. Подумать только: двадцать дней назад я мечтал захватить власть в Москве, развязать ядерную войну, похоронить человечество и начать историю с чистого листа. Я хотел создать мир, в котором я был бы богом, а мои помощники — воинством небесным. А сейчас мне вдруг стало жалко какого-то солдатика.

Я снял с шеи талисман Могущества и протянул его охраннику:

— Имеющий уши, да услышит, что я говорю вам. Используй все что знаешь, и, может быть, будешь жить долго и счастливо.

В глазах солдата метнулась паника. Он расстегнул кобуру и вытащил из кармана волшебную палочку.

— За мной не ходи. Береги свою жизнь. — я похлопал солдата по плечу и улыбнулся в угол, где должна была быть видеокамера.

Пусть заговорщики поймут, что я все уже знаю. И тогда они не откроют огонь на поражение сразу, как только я войду в комнату с алтарем.

Они ведь думают, что если я обо всем догадался, то никогда не посмею придти сюда в физическом теле. Нет смысла стрелять в фантом и тем самым подтверждать мои догадки.

Сейчас они видят фантом, обернутый в десятки магических покрывал, но разматывать кокон, чтобы выяснить, кто внутри: живой человек или пустышка — это требует времени, а, кроме того, этот процесс нельзя скрыть. Им необходимо заманить меня живого.