Безымянная Колючка

Слишком смелое и топорное заявление даже для попытки заставить меня разоткровенничаться. Неужели он в самом деле думает ровно то, что говорит? Давно я таких ископаемых чудаков не видела. Должен ведь понимать, что после убийства императора и кронпринца каждое кривое слово в адрес правящей династии может стоить ему жизни. Наверняка и в Аринг-Холле полно идейных карьеристов, готовых стать ушами и глазами Ниберу взамен на право целовать следы его сапог. Вот хотя бы эта Обращенная, на мой взгляд, очень годится на роль доносчицы. Одно то, что она добилась высокого положения среди тех, кто ее презирает и побрезговал бы ее кровью даже в голодный год, говорит о многом. По чьим-то же головам она доползла прямо сюда, верно?

— Я вынужден допустить тебя до сдачи экзаменационных дисциплин, несмотря на то что учебный год уже начался, - продолжает ректор. - Твоя кандидатура не выдерживает никакой критики. Одно то, что ты рабыня, ложится на репутацию Аринг-Холла несмываемым позором. Поэтому, чтобы исключить недомолвки, заявляю открыто - я приложу все усилия, чтобы избавить всех нас, и себя в первую очередь, от твоего мерзкого присутствия. Я получил письмо за подписью императорского советника с четкими указаниями и предупреждениями на твой счет. То, что устроила твоя семья… - Он так долго массирует переносицу, как будто что-то в этом жесте дарует ему необходимое успокоение. – Мне здесь и без тебя хватает политики в исторических трактатах и на занятиях соответствующих дисциплин.

Я собираюсь воспользоваться паузой, чтобы хоть создать видимость праведного возмущения, но Обращенная успевает заткнуть мне рот.

— Тебе скажут, когда можно будет говорить, Безымянная, - предупреждает она.

Ректор благодарит ее кивком.

— Твоя сестра оставила после себя множество воспоминаний, и лишь некоторые из них можно считать… приемлемыми. А после ее огненной выходки выстроилась целая очередь из желающих сплясать на костях каждого эрд’Кемарри в отместку за убитых и покалеченных отпрысков.

Под выходкой он, без сомнения, подразумевает огненную ловушку, о которой я узнала из рассказа несостоявшегося свекра. Вот только он не говорил, что в огне, кроме сестры, сгорели и другие студенты. Эти новые обстоятельства мне совсем не по душе. Я пришла в Аринг-Холл вовсе не за тем, чтобы в дополнение к уже полученным оплеухам получать еще и тумаки от Клуба недругов моей покойной сестрицы.

— Надеюсь теперь, когда я четко дал понять свою точку зрения и отношение лично к тебе, Йоэль, ты примешь единственное правильное решение.

У ректора такая неподдельная надежда во взгляде, что даже жаль его разочаровывать.

— Уже приняла, ректор, - отвечаю я. – И уж если наш Император, невзирая на проступок моей семьи, проявил милосердие к недостойной, не вам судить, сколько правильных решений мне отмеряно в этой жизни.

Я прилагаю все усилия, чтобы слова прозвучали как смесь протеста и остатков гордости, которую, в отличие от имени, у меня будет не так просто отнять.

Он вздыхает - и от возмущения его ноздри схлопываются с режущим слух сухим звуком.

— В таком случае тебе лучше начать готовиться, потому что экзаменационное слушание начнется через семь с половиной часов.

Я чуть не икаю от удивления. Они что, собираются проверять мои знания посреди ночи?!

— Веланга проведет тебя в библиотеку, где ты получишь все необходимое для подготовки.

И на всякий случай, если вдруг мне захочется начать задавать вполне уместные и необходимые вопросы, наобум хватает со стола какую-то бумажку, поворачивается спиной и с головой углубляется в чтение.

Мы спускаемся вниз, оттуда - в сырой и теплый узкий коридор. Он такой длинный, что к тому времени, как сворачиваем в широкую галерею, я успеваю немного согреться. Веланга шагает безмолвно и даже спиной дает понять, что у нее нет желания развлекать спутницу вежливой болтовней. Я бы сказала, что это достойно уважения, но в этом мире не существует сил, способных заставить меня уважать таких, как она – выродков. И все же молчание меня раздражает, поэтому я занимаю себя изучением того места, где оказалась. В галерее полно картин и гобеленов. По одну сторону висят преимущественно изображения знаменательных событий разных эпох. По другую - портреты всех предыдущих ректоров Аринг-Холла. Помните, я рассказывала про умника, который придумал «прореживать» студентов смертельными испытаниями, чтобы прикарманивать их деньги? Так вот, его место «неожиданно» пустует, а имя на табличке зацарапано чье-то справедливой рукой. Последним висит портрет нынешнего ректора, и я замедляю шаги, чтобы прочесть имя.

Лестер Та-гар’эрд’Герад.

Взошедшие меня подери, значит, Тэона ничего не придумала!