Безымянная Колючка

Зато ее вмешательство приходится как нельзя вовремя: самое время приступать к реализации своего плана. Я подступаюсь к магистрессе, изображаю неимоверный восторг и вдохновение от увиденного, она отвечает какой-то высокопарной ерундой. Через пару минут, когда наша беседа становится непринужденной, жалуюсь, что до смерти хочу по малой нужде. И если бы не это – поток моих мыслей был бы куда более связным и бойким. На деле мои слова звучат более изящно и жалобно. Магистресса сокрушенно качает головой и великодушно разрешает «ненадолго отлучиться». И даже не предупреждает, что я на особом счету и чтобы не вздумала натворить ничего эдакого.

Я, как могу, быстро спускаюсь на нужный этаж и, помолившись всем Взошедшим, одним махом шагаю на мост. В темноте этот переход кажется настоящим испытанием веры: с остервенением вцепившись в веревочные перила, едва вижу, куда иду. Знаю, что смотреть вниз – лучший способ заработать головокружение, но как, скажите на милость, идти, не глядя под ноги?

Хвала Взошедшим, на противоположную сторону я добираюсь без приключений. Сразу выскальзываю за каменный уступ, в ту часть башни, где меня точно никто не увидит. Достаю одну флягу с порошком и вытряхиваю ее содержимое на ладонь. Смесь вспыхивает, искрится и приобретает форму светящегося шара. Света от него примерно столько же, сколько от пары свечей. Присмотревшись, замечаю полуразрушенную, но вполне пригодную лестницу вниз. В принципе, это единственный спуск. Вверху, кроме пары трухлявых балок, больше вообще ничего не уцелело.

Спускаюсь со всей возможной скоростью, на которую только способна. Запах здесь стоит отвратительный: тяжелый, прогорклый, сухой. Помещение, в котором я оказываюсь, внушает уважение своими размерами. Снаружи все это выглядит куда скромнее, чем в действительности. Разрушений тоже порядочно – почти все каменные перегородки сильно повреждены и выглядят так, что от них хочется держаться подальше.

Я решаю быть последовательной и иду по кругу. Шар послушно следует за мной, болтаясь где-то над правым ухом.

Что я ищу? Понятия не имею, как бы глупо это ни звучало. Но с каждым шагом все больше ощущаю себя пресловутой дурочкой из притчи, которая сперва сделала, а потом подумала. С моей стороны было очень наивно верить, будто стоит сюда попасть – и произошедшее откроется для меня во всей обличительной правде. На деле я не вижу вообще ничего, кроме мусора и пепла.

И все же, мое внимание привлекает большое черное пятно на полу. Подступаюсь ближе, подсвечиваю его. Чтобы убедиться, что не мерещится, приседаю и использую лупу. Так и есть – то, что я приняла за золу, оказывается странной субстанцией темно-синего цвета, слишком мягкой и невесомым на ощупь. Словно цветочная пыльца. Да и не пятно это вовсе, а какие-то символы и знаки, сложенные в странный хоровод.

Чтобы подтвердить мелькнувшую догадку, обхожу рисунок несколько раз. Нахожу неподалеку кусок обугленной щепки и с ее помощью делаю набросок на куске пергамента. Кручу ее так и эдак, чтобы окончательно убедиться - мне не показалось.

Это самая что ни на есть настоящая мангарская пентаграмма.

Порядком подпорченная и определенно далекая от первоначального вида, но, если хорошенько присмотреться, на полу все еще остались тонкие, едва заметные борозды. Словно кто-то нарочно очертил контур очень острым лезвием. Вряд ли это так. Скорее всего, последствия активации.

Наверное, именно это я и искала, когда планировала все это мероприятие.

Только есть одно «но»: мангарские письмена и все, что с ними связано, – канувшее в лету знание времен Забытых богов. В свое время именно это мастерство едва не погубило Взошедших, которые в ту пору еще были смертными. С тех времен мастерство начертания манагар под запретом и предано забвению. Разумеется, в книгах упоминания о нем имеются, но обязательно с налетом бесконечной мерзости. Даже оживление трупов считается куда менее мерзопакостным действом, чем изучение мангарского письма. Любого, кто будет замечен за чем-то подобном, признают еретиком и отправляют на костер независимо от его рождения и статуса.

Знание Забытых должно кануть в лету, чтобы никто из ныне живущих не поддался искушению взобраться в Небесные чертоги, как это уже сделал один умник двести лет назад. Собственно, тогда-то Взошедшие и рухнули на землю.

Символ, который лежит прямо у моих ног, намного меньше, чем те, что я видела в книгах. Хотя и видела-то всего несколько, к тому же незавершенных. А здесь круг радиусом с полметра - порядком запорошенный пеплом и мелкими камушками, но вовсе не такой уж незаметный. Очень хочется верить в свою находчивость, удачу и смекалку, но лучше посмотреть правде в глаза: мангарский орнамент слишком заметен, чтобы не привлечь внимания.

Я трачу еще минуту, дополняя свой рисунок деталями, которые упустила из виду. Интересно, почему его не убрали? Я пробую растереть контур носком ноги – и ничего. Темная пыль охотно расползается, но через секунду снова «стекает» на прежнее место как намагниченная.