Безымянная звезда

Мона. Григ! Господин Удря — преподаватель музыки и компози­тор. Он очень талантлив. Он написал симфонию.

Удря. В четырех частях. Аллегро. Анданте, Скерцо…

Учитель (с большой грустью). …И снова Аллегро…

Мона. Если хочешь… расспроси его… ему нужен инструмент…

Удря (протестует). Мадам…

Григ. Очень хорошо. (Удре.) Посмотрим. Может быть, мне и удастся вам помочь. Идемте со мной на улицу, иначе эти сорванцы сломают мне машину… Пойдемте, поговорим…

Уходят вместе. Удря начинает что-то объяснять Григу.

Голос Удри (из садика). Дело в том, что вначале можно иг­рать просто. Но, когда начинается Скерцо… вступают духовые инструменты: пам-пам-пам-пам…

Голоса удаляются. Мона и учитель молчат, как бы прислушиваясь.

Явление 13

МОНА, УЧИТЕЛЬ.

Мона. Марин… видишь ли, я не могу оставаться здесь… в этом платье… Ты был прав.

Учитель (ищет глазами принесенное им платье). Но я же… (Коротко.) Оно тебе не нравится?

Мона. Нет, почему же. Но этого мало. Я должна… Мне нужны и другие вещи… Поэтому я уезжаю, чтобы…

Учитель (вздрагивая). Ты уезжаешь?

Мона. Пока….

Учитель. Мона!

Мона. Но я вернусь.

Учитель. Когда?

Мона. Скоро.

Учитель. Завтра?

Мона. Не думаю…

Учитель. Послезавтра?

Мона. Не знаю.

Учитель. В таком случае… в воскресенье?

Мона. Да… может быть, в воскресенье… однажды в воскресенье.

Учитель. Ждать тебя?

Мона. Конечно.

Учитель. Ждать тебя на вокзале?

Мона. Нет. На вокзале не надо. Я приду. Жди меня здесь.

Учитель. Когда?

Мона. Каждый вечер.

Учитель (после молчаливого взгляда). Понимаю.

Мона. Что ты понимаешь?

Учитель. Вот уже двенадцать часов, как длится этот фантастический сон. Самый фантастический из снов. Сколько раз я говорил себе: если бы это была правда… если бы это могло быть правдой? Вот и минут пятнадцать назад, когда я бежал по улице… я вдруг остановился и притронулся рукой ко лбу: боже, только бы не проснуться… Мона! Я чувствую, что начинаю просыпаться. Все это было неправдой.

Мона. Все? (Целует его.) Этот поцелуй — тоже неправда?

Учитель. Ты уезжаешь, Мона. Уезжаешь и никогда больше не вернешься. Никогда больше я не увижу тебя.

Мона. Марин, там на небе, около Алгола, есть звезда… звезда, которая с этой ночи будет носить мое имя… Ты ее никогда не видел, но ты ведь знаешь, что она там. Так и я буду здесь всегда…

Мона медленно уходит в то время, как учитель смотрит вверх, туда, где Большая Медведица, Алгол и его невидимая звезда.

Явление 14

УЧИТЕЛЬ, УДРЯ.

Учитель (оборачиваясь). Мона! (Только теперь он отдает себе отчет в том, что она ушла. Тихо повторяет ее имя.) Мона.

С улицы доносится шум заведенной машины, слышно, как она неожиданно рванулась. Учитель прислушивается к удаляющемуся шуму, пока он не становится совсем слабым. Потом не спеша подходит к книжной полке, достает звездный атлас Ван Мерча, идет с ним на середину сцены и раскрывает его.

Удря (шумно входит с улицы). Марин! Неслыханное дело! Не­слыханное! Он подписался на всю сумму. На все деньги. Она подписала лист, но деньги… дал он. (Инстинктивно почувствовав, что этого не надо было говорить, смолкает, сконфуженный. После паузы.) Послушай, Марин… мне тяжело говорить… но это необходимо. Дело в том, что… она… она… больше не вернется.

Учитель. Знаю.

Удря. Откуда? Почему ты это знаешь?

Учитель. Потому что ни одна звезда никогда не отклоняется от своего пути.

Удря (после паузы). А теперь… что ты будешь делать?

Учитель. Буду заниматься. У меня много работы… Удря, извини меня… оставь меня одного.

Удря. Хорошо. (Идет к двери.)

Учитель (направляясь к своему рабочему столу). Со вчерашне­го вечера собираюсь прочесть эту книгу, но все не было времени.

Удря вышел. Учитель усаживается за стол, открывает атлас и погружается в чтение. Вначале он смотрит в книгу отсутствующим взглядом, но потом становится все внимательнее, начинает делать заметки, смотреть в лупу и снова делать заметки. В то время, как занавес медленно опускается, он уже всецело поглощен работой.

Занавес