Безымянное имя. Избранное XXI. Книга стихотворений

караковые роковые гнут одинаковые выи
во тьме неначатой весны
стоят гнедые понятые подземной силой налитые
и делом ценным для страны
в глазах значительность и робость и длится молчаливый обыск
пока не кончен первый тур
анализа преступной страсти и дремлют аргамаки власти
хрустя овсом прокуратур
господь нейтрины и фотоны ниже пассаты и муссоны
ты шлёшь нам бедным прямиком
и дознаватель с ураганом играет ласковым наганом
великорусским языком
взгляд упыря скользит по твари он прям как девочка на шаре
он чувствует себя в седле
для родины и государя в рубинах звёзд очами шаря
несёт свободу по земле

беглец в чеченской кукурузе за городом по кличке фрунзе

подследственный благая весть
как ты здесь ночью оказался себе и Богу не сознался
и плохо помнишь кто ты есть
над инеем с чертополохом рубаху в пику всем эпохам
очухаешься застегнёшь
став мертвецом и скоморохом беги навзрыд не время вздохам
утрись от крови это ложь
лишь не нашли бы и в подвале опять впотьмах не убивали
ты уже видел этот фарш
родимый брат тропинки узки а хор турецкого по-русски
прошепчет вслед турецкий марш
очнись дорогою железной под панорамою прелестной
мазут и уголь и гудки
у века ушки на макушке кишка к кишке пешком до кушки
ночами небеса близки
тверской купец ничей подкидыш зубри верхненемецкий идиш
или пингвиновский лансмоль
авось найдётся атлантида тебя приныкает для вида
а дальше ты уж сам изволь

Новогодняя ода китайской водке со змеёй