Читаем Безымянные культы. Мифы Ктулху и другие истории ужаса полностью

Адам Фолкон отплыл на рассвете, и Маргерет Деверол, девушка, которая собиралась выйти за него замуж, стояла на пристани, окутанная холодной дымкой, и махала на прощание. А в сумерках Маргерет, с застывшим взглядом, стояла на коленях над неподвижным белым телом, что наползающий прилив оставил скомканным на берегу.

Люди городка Фэринг столпились вокруг, перешептываясь:

– Туман висел густой; может, корабль налетел на Призрачный Риф. Странно, что только его труп вынесло обратно в гавань Фэринга – и так быстро.

И совсем потихоньку:

– Живой или мертвый, он должен был вернуться к ней!

Тело лежало выше отметки прилива, словно заброшенное туда блуждающей волной. Стройный, но сильный и мужественный при жизни, в смерти Фолкон стал мрачно-красив. Как ни странно, его глаза были закрыты, так что казалось, будто он всего лишь уснул.

Его одежда моряка с налипшими тут и там клочками водорослей была вся пропитана соленой водой.

– Странно, – пробормотал старый Джон Харпер – владелец трактира «Морской лев» и старейший из ушедших на покой моряков Фэринга. – Он погрузился глубоко, потому что эти водоросли растут только на дне океана, да, в холодных зеленых морских пещерах.

Маргерет не проронила ни слова. Она только стояла на коленях, прижав ладони к щекам и широко раскрыв невидящие глаза.

– Обними его, девочка, и поцелуй, – мягко убеждали ее люди Фэринга, – потому что это то, чего Адам хотел бы, будь он жив.

Девушка механически повиновалась, содрогнувшись от холода тела возлюбленного. Но когда ее губы коснулись его, она вскрикнула и отпрянула.

– Это не Адам! – взвизгнула Маргерет, дико озираясь.

Люди грустно закивали друг другу.

– Умом тронулась, – зашептали они, после чего подняли тело и унесли в дом, где жил Адам Фолкон – дом, куда он надеялся привести молодую невесту после того, как вернется из плавания.

Туда же отвели Маргерет, ласково поглаживая ее и успокаивая мягкими словами. Но девушка шагала, словно в трансе, а ее глаза странным образом смотрели в никуда.

Они положили тело Адама Фолкона на его постель, а в ногах и в изголовье поставили поминальные свечи. И соленая вода с его одежды стекала на смертное ложе и капала на пол. Потому что в городке Фэринг – как и во многих отдаленных прибрежных поселениях – верили, что если снять с утопленника одежду, то быть большой беде.

И неподвижная Маргерет сидела в этой обители смерти, ни с кем не разговаривая, глядя на спокойное, темное лицо Адама. И пока она так сидела, подошел Джон Гауэр – отвергнутый ею ухажер, угрюмый, опасный человек. Глядя поверх ее плеча, он сказал:

– Любопытным образом меняет смерть в море, если это тот Адам Фолкон, которого я знал.

Этим он заслужил недоброжелательные взгляды, чем оказался удивлен, после чего мужчины поднялись и тихонько вывели его за дверь.

– Ты ненавидел Адама Фолкона, Джон Гауэр, – сказал Том Лири. – И ты ненавидишь Маргерет, потому что это дитя предпочла тебе более достойного человека. Но теперь, клянусь сатаной, ты не станешь мучить девочку своими бессердечными речами. Убирайся и не возвращайся сюда!

Гауэр зло нахмурился, но Том Лири смело встал перед ним, а мужчины Фэринга его поддержали, так что Джон повернулся к ним спиной и ушел. Однако мне показалось, что его слова были не насмешкой или оскорблением, а результатом неожиданно пришедшей в голову и поразившей его мысли. Когда он уходил прочь, я услышал, как он бормочет под нос:

– …Похож, и все же странно не похож на него…

Ночь опустилась на городок Фэринг, и темнота замерцала окнами домов; в окнах же дома Адама Фолкона тускло светились поминальные свечи – там Маргерет и другие до рассвета несли безмолвную вахту. А за дружелюбным теплом городских огней, вдоль прибрежной полосы притаился сумрачный зеленый титан – сейчас молчаливый, словно спящий, но всегда готовый наброситься и вцепиться голодными когтями. Я спустился к пляжу и прилег на белый песок, глядя, как медленно вздымается необъятная гладь, дремотно перекатываясь подобно спящему змею.

Море – великая, седая старуха с холодными глазами. Ее приливы говорили со мной, как и всегда, с самого моего рождения, – шелестом волн по песку, воплями морских птиц, пульсирующей тишиной.

– Я очень стара и очень мудра, – рассуждало море, – во мне нет ничего человеческого. Я убиваю людей, а их тела выбрасываю обратно на трепещущую в страхе землю. В моих глубинах есть жизнь, – шептало море, – но это не человеческая жизнь. Мои дети ненавидят сынов человеческих.

Пронзительный крик разорвал тишину и заставил меня вскочить на ноги, дико озираясь. Наверху льдисто сияли звезды, а их крошечные отражения призрачно посверкивали на холодной поверхности океана. Город окутывали темнота и покой – и только в окнах Адама Фолкона горели поминальные свечи, а эхо крика все еще отдавалось в пульсирующей тишине.

Я был в числе первых, кто прибежал к двери обители смерти и замер на пороге вместе с остальными, ошеломленный.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мифы Ктулху

Похожие книги

Возвышение Меркурия. Книга 12 (СИ)
Возвышение Меркурия. Книга 12 (СИ)

Я был римским божеством и правил миром. А потом нам ударили в спину те, кому мы великодушно сохранили жизнь. Теперь я здесь - в новом варварском мире, где все носят штаны вместо тоги, а люди ездят в стальных коробках. Слабая смертная плоть позволила сохранить лишь часть моей силы. Но я Меркурий - покровитель торговцев, воров и путников. Значит, обязательно разберусь, куда исчезли все боги этого мира и почему люди присвоили себе нашу силу. Что? Кто это сказал? Ограничить себя во всём и прорубаться к цели? Не совсем мой стиль, господа. Как говорил мой брат Марс - даже на поле самой жестокой битвы найдётся время для отдыха. К тому же, вы посмотрите - вокруг столько прекрасных женщин, которым никто не уделяет внимания.

Александр Кронос

Фантастика / Героическая фантастика / Попаданцы / Бояръ-Аниме / Аниме