Безымянные слуги (СИ)

Очень скоро мы снова схватились за луки и начали стрелять по лучницам, а народ на стены всё прибывал и прибывал — и тоже стрелял. Лучницы сопротивлялись недолго и кинулись к лагерю, где противников было ещё достаточно. И только когда по стене полетели команды прекратить стрельбу — стало понятно, что штурм отбит. Я бы с удовольствием просто сел на стене и посидел, но раненых требовалось доставить на перевязку, уставших послать в кроватку, голодных — отправить… Я посмотрел на небо, с удивлением отметив, что солнце уже коснулось стены, погружая двор крепости в полумрак. Значит, на ужин. День заканчивался, а казалось — прошло всего три-четыре часа, не больше. Но наваливающаяся усталость говорила, что — нет, бой шёл долго. Да и в наших с Пятнадцатой десятках тех, кто обошёлся без царапин и лёгких ранений, почти не было. В пылу боя мы просто перестали обращать внимание на подобное, а теперь раны и порезы давали о себе знать.

В царившем вокруг бардаке найти и собрать бойцов, провести обработку ран, вернуть всех в сарайчик было сложно. На это уходило время. Кто-то не разобрался от усталости и раньше всех спустился со стены, кто-то не услышал — и остался стоять или сидеть у зубцов. Пузо вообще самую серьёзную рану получил — споткнувшись о труп, когда спускался. Вокруг раздавались сухие выкрики приказов, ругань, споры, топот ног и стоны. Навстречу спешили те, кто не получил ранений — солдаты гарнизона, работники. Одни помогали раненым, другие таскали трупы, скидывая за стену или укладывая на телеги.

Лечь спать получилось только часа через три, когда ночь уже укутала уставшую крепость. Да вот уснуть-то сразу и не получилось. Напряжение дня было слишком сильным. Уснуть не мог не только я, но и многие бойцы — вокруг в темноте ворочались, бормотали, сквозь зубы ругались. Я не выдержал и вышел из сарая.

— Не спится? — по голосу опознал Гун-Нора.

Он сидел у стены сарая на брёвнышке и пил что-то из кружки.

— Нет, не спится, — я сел рядом и уставился на звёздное небо. — Гун-Нор, почему так всё легко прошло?

— Да разве легко? — удивился ветеран. — Сложно прошло, раненых много…

— Их было в несколько раз больше, — ответил я. — А у нас даже погибших нет.

— Есть вообще-то. Несколько человек, я сам видел, — возразил тот.

— Я не знал… Но даже так… Когда на нас напали серые люди — жертв было очень много…

— Шрам, ты не сравнивай, — пояснил Гун-Нор. — Серые — они всё-таки посообразительнее. Это раз. Не стали бы они продолжать штурм, обнаружив в крепости вместо полутысячного гарнизона — несколько тысяч бойцов. Кочевники же не знали, сколько нас. Их разведчики к нашей армии даже не приблизились.

— Но они же видели нас на стенах…

— Ну и что они там видели-то? — удивился ветеран. — Мелькание фигур между зубцами? К тому же, кочевники не особо умные — не забывай об этом. И противник они очень опасный, но только в чистом поле. Их настоящее оружие — луки и копья, а не топоры. Пострелять издалека, налететь в тыл с копьями — это они. А в прямом бою… Думаешь, нас главная сила кочевников атаковала? Это так — вспомогательные войска. Можно сказать, обоз.

— Это как? — не понял я. — А кто там главная тогда сила, и где они сейчас?

— Так вон же ходят и жрут всё, что на зуб попадётся, — засмеялся Гун-Нор. — Ты их кирри видел? Вот это и есть главная ударная сила. А они — так…

— Гор-кирри — ударная сила? — я удивился. Мне, конечно, приходилось слышать, что правильно обученный скакун может быть немалым подспорьем в бою, но чтобы так…

— Те ещё твари, — подтвердил Гун-Нор. — Помню, мой десяток как-то попал под атаку десятка наездников… От стрел и удара копьями — мы одного человека потеряли. А после рубки только трое живыми ушли. Эти гадины лягаются, кусаются, толкаются… А если упал — то обязательно копытом придавит, если успеет. Пытаешься сам лошадку прибить — отскакивает. У коротышек лошади умнее наездников. Так что встреть мы их в чистом поле — как бы и не все полегли бы…

— Да уж… Буду знать.

— Будешь — согласился Гун-Нор. — Завтра вылазка. Надо добивать уродцев, так что с их лошадками тебе доведётся встретиться. На-ка…

Гун-Нор плеснул мне из кувшина, и я почему-то даже не удивился, что там вино.

— Спасибо.

Первый же глоток, и я начал вспоминать — как мне хочется спать и как я устал.

— Допивай и иди спать, — посоветовал ветеран-вэри. — Завтра придётся вставать рано — Скаэн и Скас придут, устроят разбор полётов или похвалят… Как пойдёт.

Стоило мне улечься, как сон снова пропал. Наказание какое-то. Я попытался поворочаться, устроиться поудобнее — ничего не вышло. Пришлось просто лечь и надеяться, что сон скоро придёт, иначе завтра я буду не только плохой командир — но и плохой боец. За должность десятника я не держался, понимая, что она мне даёт много, но и требует не меньше. Но быть плохим бойцом я не хотел.

Сегодня нам повезло — нас спасли стены и неспособность кирри лазить по лестницам. Завтра, возможно, придётся столкнуться с гор-кирри в открытом бою. Жаль, что не успел узнать: без всадников эти твари такие же опасные или нет? С этой мыслью я и уснул.