Безымянный мир

Пока Хантер, сражался на три фронта – с раненой рукой, предательской слабостью и жесткой саранчатиной, у охотничьего навеса нарисовалась троица вооруженных бездельников из конкурирующей группировки.

– Мы от Лома! Зашли отломить нашу долю! – в голос заявили негодяи и бесцеремонно схватили выложенные на разделочный стол куски мяса своими грязными руками.

Хантер со всей возможной твердостью духа прижал добычу разделочным ножом – острое лезвие замерло в миллиметре от пальцев главаря. Два ублюдка успели умыкнуть по неплохому куску мяса. Охотника изрядно колбасило – но не от страха перед бандитами. В ментальные атаки во время недавней схватки он вложил буквально все силы и сейчас чудом держался на ногах. Отходняк не давал возможности трезво оценить существенный прогресс по сравнению с первыми днями.

– Оплачено кровью! – крикнул стажер и удивленные отпором бандиты на мгновение опешили. Белобрысый заводила вытащил пистолет и, грязно матерясь, ткнул стволом Хантеру в лицо. Суть его требований кратко свелась к тому, что жадный охотник сейчас сам все отнесет, куда ему скажут и в качестве оплаты за труды будет рад нескольким пинкам по заднице.

Возник серьезный соблазн шугануть наглое быдло, как саранчу, но рисковать грохнуться в обморок без надежды на результат стажер не решился.

– Хочешь жрать – плати! – Хантер не собирался уступать ни куска своей добычи, искренне жалея, что не может дотянуться до своего апгрейженного «Коротыша» с двумя последними патронами в магазине. Лучше сдохнуть, вцепившись в глотку одному из грабителей, чем потом лепетать Тагиру, куда делось мясо, добытое с таким риском и расходом боеприпасов.

На шум из дома-общежития подтянулся глава местной группировки по кличке Маэстро, а с ним пара приближенных. Все, естественно, при оружии. Расклад сил кардинально поменялся.

– Че шумим, залетные? – властный окрик босса несколько снизил градус разборки. Пришлые с вызовом развернулись в его сторону. Сам Маэстро оставался на крыльце, а его подчиненные рассредоточились и взяли наглых грабителей на прицел.

«Ломовики», скисли, но, все-таки огрызаясь, опустили стволы. Пользуясь случаем, Хантер схватил свою помпу, в свою очередь ткнул в лицо главарю бандитов остро пахнущий порохом ствол и потребовал вернуть мясо. Чем спровоцировал новый взрыв бандитского красноречия и дальнейшую эскалацию напряженности.

Со стороны «муравейника» из времянок, навесов и палаток перебежками выдвинулись полдюжины бойцов. Их вел, размахивая «маузером» высокий мужчина в легком бронежилете и красной бандане. Только сейчас Хантер заметил, что у рэкетиров с той стороны на рукавах или на голове красовались повязки из ткани красного цвета.

Из дверей возникали новые вооруженные сторонники Маэстро, который отстаивал не столько интересы охотников, сколько авторитет самого себя и своего босса. Без всяких команд бандиты занимали позиции и брали на прицел подмогу конкурентов.

Складывалась интересная картина: не успели раненым «фашистам» оказать первую медицинскую, а тут конкуренты уже прискакали твердость местной братвы попробовать. Численный перевес остался за хозяевами, а троим гостям уже ничего не светило, кроме как получить от местных, что называется «на клык». Но наглецы еще не прочувствовали всю трагическую глубину момента на собственных задницах.

– Слышь, ты! Давай плати и вали. Все равно руки не моешь – мясо товарный вид утратило! – настаивал стажер, переводя ствол с одного халявщика на другого.

Терпение бандитов с обеих сторон подходило к концу, но сила уже покинула «Ломовиков» – подтягивалась возбужденная толпа от ворот. Многие искали на ком бы сорвать злость и доказать окружающим и самим себе, что они носят штаны вовсе не для сбора дерьма. В воздухе все ощутимее пахло грозой, выразился бы поэтического склада романтик. На взгляд и вкус приземленного реалиста ситуация попахивала реальными люлями.

Белобрысый заводила с кислой миной потомственного дегенерата на лице вынул из кармана несколько патронов. Демонстративно бросил два на землю, припечатав их каблуком вместе с плевком.

– Ты, гандон мелкодырчатый, мясо со стола брал? – пуще прежнего разъярился Хантер – Вот на стол и положи! Понял? Пять патронов с тебя, урод. Быстро!

Не успел покрасневший «бык» ответить, как окружившие их люди Фюрера взорвались улюлюканьем и гоготом.

– Парень прав! Але, блондинка, как там тебя?! – перекрикивая подчиненных повел свою партию Маэстро, чья ладонь уже давно грела рукоять армейского пистолета, брата-близнеца мичуринского ствола. – Давно хотел спросить у Лома, где он берет таких ушлепков?

Дальше в особо циничных и грубых выражениях главарь «Домашних» предположил, что Лом отбирает в свою банду, используя ту же методику, что и при наборе шлюх в свой публичный дом – пробуя во всех видах самолично. Гогот братвы слышали даже караванщики.

Подкрепление «красных повязок» затаилось на нейтралке среди металлолома и ржавых бочек, приспособленных для сбора росы. Они прекрасно все видели и слышали, но помочь своим ничем не могли.

– А ну, сдать оружие! – приказал Маэстро.