Безымянный. Венец пепла

– Далеко, очень далеко. Но я могу взять тебя с собой. Сейчас я не могу тебе сказать, что с тобой будет дальше и где конкретно ты окажешься, если пойдешь со мной. Зато могу сказать другое – ты получишь множество ответов, которые породят еще больше вопросов, жизнь будет вечно пребывать в движении и главное… Ты найдешь то, что искал всю жизнь. Что если я скажу, что все может быть по-другому?

– Я…Я… Я не знаю, что на все это ответить. Ты же понимаешь, что мне сложно верить в сказанное, при всем желании!?

– Сейчас ты можешь говорить что угодно, внутри себя ты точно все решил, просто пока этого не осознаешь. Сейчас я уйду. У тебя есть время до полночи. Что бы пойти за мной тебе лишь нужно захотеть. В случае если мы уже не встретимся – прощай. Я был рад знакомству с тобой. Я хорошо отдохнул в твоей компании.

Стинг развернулся и ушел, а я так и не нашел что ему сказать. Почему-то попрощаться с ним для меня было непосильно, так что я просто молча стоял и глядел в никуда. Время шло, а я все стоял. Улицы наполнились людьми – город проснулся. Отовсюду доносились звуки жизни, больше походящие на запись на старой кассете, стоящую на повторе уже который год. С уходом Стинга, с осознанием того, что я снова буду приходить в пустую квартиру былая тоска вернулась ко мне и я вновь потерял всякий интерес к происходящему вокруг, да и к жизни в целом. Забавно как за такой короткий срок я успел отвыкнуть от стандартного положения вещей. Внезапно на меня навалилась усталость от каких-либо мыслей или действий и в тот же момент захотелось уйти отсюда, правда не имею ни малейшего понятия куда.

До самого вечера я слонялся по городу, пока, не осознавая того, не пришел к месту моего ночлега. На часах половина одиннадцатого. На улице окончательно стемнело, люди постепенно разбредались по споим жилищам и стало холодать. В итоге голод и холод все же вынудили меня вернуться домой. Так и не разувшись я просидел пол часа в кресле сложив руки в замок и глядя в одну точку. Мимолетные предположения относительно ближайшего будущего не давали мне покоя. Одолеваемый собственной пустотой я стал ощущать, как утопаю в ней.

– Я больше так не могу. – Сказал я, поднимаясь на ноги и глядя на часы: одиннадцать тридцать. – Отлично, время еще есть.

Спешно я распихал по карманам все, что мог в них уместить: пачка сигарет, телефон, наушники, ключи и немного денег. С этим набором я покинул квартиру, закрыл дверь и вышел на улицу и только тогда понял, что понятия не имею куда идти. Помянув собственную фразу «все дороги ведут к Стингу», я решил, что просто пойду туда, куда понесут ноги. В конечном итоге я пришел к мосту, на котором впервые встретил Сатерину.

– Я тоже в командировку. Вскоре мы оба вернемся и встретимся вновь. – Прошептал я, стоя на том самом месте, где мы разговаривали в ту ночь.

Знакомый звук выдернул меня из теплых воспоминаний, я прислушался. Звук повторился – один в один тявканье лиса! Взглянул на часы – три минуты до полночи. Я стал спешно искать источник звука. В отдаленной части моста замерцал фонарь, и я увидел того самого, черного лиса из снов. Он стоял, виляя хвостом будто бы звал меня, но в то же время не давал к себе подойти. Только я начинал его нагонять, как он снова отбегал. Таким образом мы пересекли мост и теперь бежали вдоль реки. Внезапно, лис пропал в темноте, а я, идя по краю обрыва в реку пытался его разыскать, пока кусок земли под ногой не обвалился, и я покатился по склону в конечном итоге приземлившись в воду. Вода была холодной, да и общая усталость давала о себе знать. Я пытался пошевелить хоть какой-то конечностью в попытках всплыть, но четно. Помутнение все подступало и казалось, что дела мои хуже некуда, но через пару секунд погружение превратилось в падение. Это продолжалось около секунды после чего я с грохотом упал на деревянный пол. Остатка моих сил хватило лишь на то, чтобы коротко осмотреть помещение едва открывающимися глазами и определить для себя, что это чердак. Еще пара секунд и я уснул, целиком и полностью провалился в темноту, но не такую как раньше. На сей раз она несла с собой надежду. Не зная, когда и где очнусь я, тем не менее, чувствовал, что пробуждение не будет таким же, как любое за прожитые двадцать три года.

2.

Жизнь в городе, хоть и на окраине, почти всегда подразумевает под собой бесконечный шум: так называемые «звуки города». Со временем, конечно, привыкаешь и перестаешь обращать внимание, однако попадая в глушь диву даешься, как до этого момента мог «так» жить. Пробудившись от сладкого сна без сновидений в первую очередь, я обратил внимание именно на звуки: единственное, что доносилось до меня – это едва-слышное, приятное поскрипывание составляющее впечатление пребывания на корабле. В остальном ни пение птиц, ни шум моторов, ни выкрики людей не сотрясали пространство, что странно.