Безымянный. Венец пепла

– Пламя в левой руке я создал, используя магию мира собрав энергию из воздуха. В правой же руке пламя исключительно из моей собственной, моей жизненной силы. Как видишь, есть цена. Использование магии этого рода воздействует на тело. Это самый мощный огонь, который я могу создать. Рядовой обыватель не создаст и десятой доли подобного, в худшем случае он просто умрет посреди попытки. – Стинг сжал кулаки и пламя погасло. – Обычные люди могут использовать исключительно внутреннюю энергию. При попытке использовать магию мира, она полностью заместит их собственную жизненную силу, что приводит к смерти. Для большей наглядности представь стакан с темной жидкостью, который ты поставишь под поток воды из крана, со временем темная жидкость будет вытеснена.

Я сел обратно на свое место, скрестил руки на груди и с задумчивым видом стал разглядывать маленькие трещинки на деревянном столике.

– Хорошо, они не могли переместиться сами, но король то сильный дядька, разве он не мог… – Меня перервали на полуслове.

– Не мог. Телепортация – это отдельный разговор. Она так же требует использование внутренней магии, которая, как я надеюсь, ты запомнил – наносит вред. Если ты перемещаешься с кем то, то получаешь двойной урон, если с двумя, то уже тройной и так далее. Король мог бы переместить, допустим, пару тысяч человек, но как быть с остальными?

– Понимаю. Сам жил по принципу «помочь одному – не честно по отношению к другим», но…

– Не заморачивайся. Видишь ту дверь? Вот туда и топай, за ней вверх по винтовой лестнице. Комната с открытой дверью твоя. Располагайся и мешок не забудь.

А я ведь и забыл уже о собственной ноше, хотя теперь, зная, что мешок именно мой буду относиться к нему с большим трепетом, все же моя первая вещь в новом то мире! Прихватив собственный скарб под руку, я подошел к двери, но, ухватившись за ручку, обернулся.

– А я смогу телепортироваться?

– Надеюсь. Хотя нет, я верю, что сможешь. Не с места, конечно, на перешагнуть грань реальности осилишь. – Убедительно ответил Стинг.

Разыскав обозначенную комнату я, по привычке, снял кеды у входа, мешок бросил на одноместную постель, телефон и оставшиеся сигареты на тумбу. Сам же подошел к окну и жадно вдохнул воздух принюхиваясь и улавливая яркие нотки свежести и чего-то нежно-сладкого. Вид открывался на пышный лес и небольшую реку разделяющую его пополам. Даже этих пейзажей достаточно, чтобы вскружить мне голову, однако мешало одно. Я испытывал чувства, уносящие в день моего восемнадцатилетия. Для многих именно этот день рождения имеет особую ценность, но я же лишь с легким отторжением пригубил бутылку слабоалкогольного содержания купленного при помощи набора цифр в паспорте и понял, что ничего не изменилось. Вот и сейчас я не стал чувствовать себя по-новому, все будто шло своим чередом, так и должно быть. Бездонная пустота вновь прикоснулась холодными пальцами к моему сердцу, пейзаж за окном утратил былой шарм. Я лег на кровать и закрыл глаза руками.

Проснулся на удивление рано. Солнце едва распрощалось с горизонтом, а неспешные порывы утреннего, прохладного, ветра щекотали мое лицо. Я поднялся на ноги, потянулся до хруста и удивился собственному самочувствию. Ни тупой головной боли, ни типичной утренней слабости, даже настроение было почти хорошим. Оставаться в комнате более не было ни сил, ни желания, так что я обулся, бегом пересек коридор, протер задницей перила лестницы и ворвался в библиотеку отворив обе двери подобно королю жизни. Сразу за порогом меня встретила парящая по воздуху чашка кофе, а Стинг даже бровью не повел, все сидел и вчитывался в свиток. Я подхватил чашку и сел напротив.

– Ты видишь будущее?

– Нет, ты просто носишься будто от погони. Кстати, ты вовремя. – Не отрываясь от чтения Стинг протянул мне свернутый лист бумаги для заметок. – Ты помнишь ту записку «Алый мрак в небесной черни.»? Так вот, отчасти, можно сказать, ее отправил я. Во время войны люди отказались от телепатии из-за ментальных атак, сводящих с ума и перешли на более романтичный метод связи. Трюк состоит в том, чтобы написать письмо, представить получателя после чего сжечь в пламени заклинания, однако, на том листе я ничего не писал.

Стинг взял паузу, что бы в полной мере насладиться глупым выражением моего лица и продолжил.

– Магия, знаешь ли, вполне разумна и своевольна. Дом, в котором мы путешествовали заточен по аналогичному принципу. Он таков, каким его хотят видеть обитатели и соответственно в нем есть то, что им необходимо. Если сжечь пустой лист бумаги, то получатель увидит то, что тебе желают показать. Прямо на моих глазах он проделал этот трюк и передал мне бумажку. Я развернул лист и застыл. «Где ты?»

– Это она?

– Верно. Выдержка из ее мыслей касательно тебя. -

Старое, знакомое и ненавистное мне чувство прошло сквозь меня оставив за собой терпкий осадок. Я обещал себе, что больше не влюблюсь, с меня довольно, но все же, она скучает, мило…