Беззаконные края

В общем, договорились. Не без оговорок и противоречий, без «принято единогласно»… Но даже самым ярым противникам Артемовой придумки было понятно: или так, или уже завтра к обеду все мы будем убиты, а Чухлома превратится в мертвое пепелище. Да, идея была спорная и далеко не лучшая, но альтернативы нет вообще.

– Блин, Саныч, ты что, серьезно? – Боровков-Кенни с изумлением смотрит на отданные мною автоматные магазины, последние два, в которых еще есть патроны.

– Бери, бери, Игореха. Если не сложится, вам тут оно будет нужнее, чем нам там.

Если у нас на встрече с бандитскими паханами все по плану пойдет, то мне патроны вообще не понадобятся. А если не по плану… Сомневаюсь, что я успею «домолотить» хотя бы те два десятка, что у меня в примкнутом к автомату магазине остались… Там успеть за колечко гранаты дернуть, и то за счастье будет. А Игорю, глядишь, и пригодятся. Хотя лучше бы не пригодились, конечно.

– Ну, тогда – ни пуха, – от души желает Боровков.

– К черту, Игорь! Хотя к черту я сейчас сам и пойду. А тебе – счастливо оставаться.

Еще раз оправив снаряжение (выглядим мы все солидно и угрожающе: бронежилеты, шлемы, туго набитые подсумки «разгрузок»… а то, что в тех подсумках – тряпки для объема и мелкий, но тяжелый металлический хлам, чтоб карманы солидно вниз обвисали, и из реально серьезного при нас – по одной оборонительной «эфке» на брата, так про это только мы знаем), припускаю вслед уже ушедшим вперед троим переговорщикам с Фишером во главе. «Главбандиты» решили-таки встретиться лично. На взлетном поле местного аэродрома. Что ж, будем надеяться, что идея Артема окажется удачной и у него хватит актерских способностей убедить бандитов в нашей крутости и непобедимости. В противном случае… Хотя а что – «в противном случае»? Если у Рыбальченко не выйдет, мне это очень скоро будет глубоко безразлично. «Мертвые сраму не имут».

2024-й

Зачем я им все это рассказал? Если честно, сам не знаю. Наверное, просто хотел скоротать долгий и монотонный пеший переход, быть может, еще и слегка остудить излишне эмоционального Мишу, слова которого меня не то чтобы сильно задели… Но как в том анекдоте, «осадочек остался». А может, я просто хотел выговориться. Не знаю.

Молодежь, притихшая еще в начале рассказа, так до самого окончания и топала молча. Видимо, прониклись. Хотя самого страшного я им рассказывать не стал, например, про растерзанную девочку-следователя… Пожалел Яну, ей про такое слушать не стоит. Но и остального, сильно купированного, им вполне хватило. То ли я такой талантливый рассказчик, то ли воображение у ребятишек живое. И вот уже минут двадцать мы идем в полной тишине. Я просто устал говорить, клиенты мои, похоже, услышанное переваривают.

– Сан Саныч, извините, – подает вдруг голос Михаил. – Я просто не знал, вот и ляпнул не подумав.

– Проехали, – отмахиваюсь я. – Но на будущее, прежде чем что-то ляпнуть, всегда хорошенько подумай. И лучше не один раз. Проживешь куда дольше.

Тот лишь понуро кивнул.

– А вот я не пойму, – вступает в разговор чуть оживившаяся Яна. – Неужели у вашего Фишера получилось с такой толпой бандитов вот так просто взять и договориться? Да он просто гений какой-то, да еще, наверное, и гипнотизер в придачу…

– Просто? – коротко хмыкаю я. – А кто говорит, что потом все было просто? Это у Чухломы мы разошлись спокойно, остановив бойню. Потому что их хоть и было намного больше, но они были слишком напуганы, а у нас не было ни патронов, ни сил на новый бой. Словом, обе стороны в драку не рвались, вот и смогли разойтись. А вот потом все было куда интереснее. Потом, детвора, был целый год войны. То вялотекущей, из мелких стычек состоящей, то серьезной, хотя уровнем до резни в Чухломе все же не дотягивающей. Будущие «князья» делили Вологодчину на части, и мы строго по договору в их свары не влезали. Но только до того момента, пока их разборки не цепляли обычных людей. Тогда мы вмешивались, да так, что только брызги кровавые во все стороны летели. Потом «выпиливали» самых беспредельных из тех, кому при «нарезании пирога» куска не досталось. Часть таких просто ушла под крыло к более сильным бандам, уже осевшим на какой-то земле. Но не все. Иные решили, что и так возьмут все, что им нужно, ну, пришлось их слегка переубедить. Кого совсем под корень вывели, кто в Пустоши ушел, тут уж кому как свезло… Потом Кострому зачищали…

– В смысле, Кострому? – переспросил Миша. – Вы ж с костромскими вроде заодно были?

– Там все сложно вышло, – вздохнул я. – Сразу после Чухломы и договора с уголовниками нас в Костроме объявили предателями. У них там тогда тот самый начальник областного УФСБ рулил. Мужик был по-своему неплохой и, в общем-то, правильный. Но совершенно негибкий. Под новые реалии перестроиться так и не смог. Все команд от «федерального центра» ждал. Ну и людьми рулить пытался так, словно ничего не произошло. Вот только без государства за спиной дела у него пошли как-то не очень. Подробности я особенно не уточнял, но кончилось там все почти как у Конева в «Мародере»… Хотя вы ж не читали…