Беззаконные края

– С этим – да, с этим выручу. – Анатолий делает приглашающий жест и идет по коридору.

Мы двигаемся следом. Впрочем, далеко идти не пришлось, буквально через четыре двери Толя входит в помещение, больше всего похожее на малый актовый зал или класс службы, в каких в прежние времена инструктажи заступающих на службу полицейских проводили: несколько рядов откидных, как в заштатных кинотеатрах, мягких кресел с подраной обивкой, невысокий президиум с трибуной и карта. Здоровенная, во всю стену, карта района. Причем именно карта, а не художественно начерченная схема. А значит, вполне можно рассчитывать на вполне приличную степень точности.

– Разглядывай, ищи что нужно, – широким жестом указываю я на карту, а Миша, молча кивнув, начинает шарить по ней взглядом.

– Далеко собрались? – с подначкой интересуется Анатолий.

– Клад искать, – абсолютно серьезно отвечаю я. – Сам помнить должен, без точной топографической привязки – дело гиблое. «Десять локтей на зюйд-зюйд-вест от старого дерева с дуплом» – это для Джона Сильвера и юнги Джима, нам бы поточнее координаты.

– Да ну тебя в баню, охотник за сокровищами Флинта. – Коротко хохотнув, Толя, понявший, что вопрос закрыт и дальнейшему обсуждению не подлежит, быстренько свернул тему. – А в чем еще помощь требуется?

– Ты же сам сказал, что все к начальству?

– Ну, мало ли, может, и без Немца все решить сможем, самостоятельно?

– Вряд ли, – с сомнением тяну я. – Тут нас, вернее заказчиков моих, один нехороший человек кинул некрасиво. Его в ваших краях на кое-какие материальные ценности посадили, ну, типа завскладом. Типа, пришли к нему – он требуемое выдал… А потом у ребят по их основному «адресу» трудный замес с «князьями» вышел… Короче, досталось им здорово, вес и влияние, считай, совсем потеряли. Так этот крысюк решил, что он теперь при том складе не кладовщик, а полноправный хозяин. И ребят, что со мной пришли, послал… кхм… лесом.

– А мы каким боком? – немного подумав, отозвался Анатолий. – Мы не советская милиция и даже не российская полиция. Мы отвечаем за соблюдение законов в пределах Мантурово и окрестностей. В разборки пришлых не лезем, ну, до тех пор, пока они в этих своих разборках определенную черту не переступают. Но сразу скажу – не советовал бы… Отнесемся без понимания, невзирая на прежнюю дружбу. Ты, спору нет, мужик правильный, но все равно пришлый. Про клиентов твоих вообще речи нет, их мы первый раз в жизни видим. Крысюк этот ваш завхоз или нет – в наших краях он ничего незаконного, похоже, не сделал. А то, что падалью оказался, – так сами виноваты: «Бачилы очи, чого куповалы».

– Не, не, Толь, не о том разговор. Я сам вчера ребятам почти теми же словами и то же самое сказал. Воевать мы ни с кем не собираемся. Нам просто для себя пообщаться за это туловище: кто он тут и что, с кем дружбу водит и чем дышит, понять, стоит ли от него ждать недоброго. Ну и вас в известность поставить, на всякий случай. Просто, если человек настолько гнилой, что в такой ситуации своих же кинул и на общее добро единолично лапу наложил, так от него и в дальнейшем можно разного нехорошего ждать. Гнилье – оно гнилье и есть…

– Тоже верно, – соглашается Толя. – Ну, я-то парень простой, рабоче-крестьянский, на КПП службу несу… А по этому вопросу вам все же не к Немцеву, а к Селиванову Пал Аркадичу. Он у нас до всего в ФСБ трудился. А сейчас, считай, вроде начальника местного «Смерша»[31] и первого отдела разом[32]. Не помнишь такого?

– Да вроде не пересекались… – Я честно пытаюсь припомнить, но фамилия не вызывает в памяти ни малейшего отклика. – Нет, точно не знаком.

– Тогда пошли, провожу и познакомлю заодно.

Павел Аркадьевич Селиванов оказался человеком, по одному только виду которого понимающие в вопросе люди с ходу определили бы выходца из «конторы». Уж больно безликой и незапоминающейся была его внешность. Вот вроде пока общаешься и на него смотришь – лицо как лицо, не урод и не красавец, обычный, заурядный. Настолько заурядный, что, стоит отвернуться, вспомнить толком внешность собеседника не сможешь.

– Пал Аркадич, тут до тебя люди пришли. Хорошие люди, – представляет нас всех оптом Толя. – Вот этот бритый, с лицом доброго серийного убийцы, – Франт, тот самый.

Нормально отрекомендовал старый товарищ, спасибо, я запомню. Но Селиванов подначки Анатолия вроде и не замечает.

– Наслышан, – привстав со стула, протягивает он через стол руку для пожатия. – Присаживайтесь, рассказывайте.