Безжалостная Империя

— Да, но я также не одобряю политику правительства по отношению к режимам диктаторов только потому, что мы можем продавать им оружие и заполнять наш сейф.

Коул поднимает бровь.

— Ты предлагаешь нам использовать наш арсенал и поразить их, ну, знаешь, чтобы стать супергероями?

— Нет. Я просто говорю, что мы должны оказывать на них давление, а не позволять им поступать со своим народом так, как им заблагорассудится.

— Это их люди. Почему нас это должно волновать?

Боже. Он приводит меня в бешенство.

Если бы это был кто-то другой, я бы сохранила хладнокровие и продолжила дискуссию, но то, как он подначивает меня этим обманчиво спокойным тоном, действует мне на нервы. Или, скорее, он действует мне на нервы.

Все в нём меняется, от его волос, которые стали длиннее, до его глаз, которые стали более пронзительными, до его проклятой челюсти, которая заострилась за ночь.

— Ты знаешь… — Говорю я самым спокойным тоном. — Эта философия «Это не моя проблема. Мне все равно» — вот что разрушает мир.

— И все же, некоторые делают это так хорошо. — Он неторопливо жуёт говядину. — Они даже могут притвориться, что им наплевать на себя или своих старых друзей.

Укол в мой адрес за то, как я наблюдаю за Ким издалека, но все равно бросаю в её сторону стервозные замечания.

Я всегда, в обязательном порядке, ловлю на себе пристальный взгляд Коула после того, как говорю Ким, чтобы она отвалила.

Хотя в его глазах больше, чем разочарование. Это чистая ненависть.

Он ненавидит меня в школе. Он терпеть не может находиться рядом со мной и даёт об этом знать, тайком дёргая меня за волосы при каждом удобном случае.

— Это лучше, чем притворяться, что ты заботишься обо всех, когда это не так. — Я делаю паузу, изображая безразличие. — В общем и целом.

— Вы, дети, всегда вцепляетесь друг другу в глотки.

Хелен смеётся, наливая мне ещё сока.

Я странная. Я пью сок за ужином, и Хелен уважает это. Разве она не лучшая?

Это Коул смеётся надо мной с другого конца стола, и я хмуро смотрю на него, делая глоток яблочного сока.

— Их дебаты — это весело. — Папа улыбается нам. — Наш обеденный стол будет таким оживлённым в будущем, как только мы с Хелен поженимся.

Я давлюсь соком и кашляю, когда Хелен помогает мне, похлопывая по спине.

— Себастьян! — Ругается она. — Мы договорились поговорить об этом после ужина. Посмотри, что ты сделал с Сильвер.

— Мне очень жаль, принцесса. — Он протягивает мне салфетку. — Я, наверное, слишком взволнован этой новостью. Хелен и Коул переедут к нам. Разве это не замечательно?”

Нет.

Нет, это не так.

В последнее время Хелен жаловалась на то, что выходит из своей рабочей зоны, а папа говорил, что больше не может найти времени для встреч с ней, поэтому я решила, что они расстанутся скорее раньше, чем позже. Я думала, это была интрижка, но интрижка не может продолжаться три года, верно?

Насколько глупой я могу быть?

Отпивая воду из чашки, которую предложила мне Хелен, я смотрю на Коула через стол. Он сделал паузу на середине своего стейка, но, кроме этого, никакой реакции.

— Ты в порядке, дорогая? — Спрашивает меня Хелен. — Что-то не так?

Да. Что-то не так.

Это предчувствие насчёт времени снова поражает меня. Что-то определённо не так. Я не могу позволить им сделать это.

Я не хочу этого. Я даже не знаю, почему. Я люблю Хелен и то, как она прогнала папино одиночество, но мне это не нравится.

Я должен что-то сделать. Сейчас.

— Папа, я…

— Поздравляю, мам. — Коул встаёт и обнимает её, и её лицо расплывается в лучезарной улыбке. Затем он пожимает папе руку. — Поздравляю, Себастьян.

— Спасибо, сынок.

Поздравляю?

Поздравления, блядь?

Какого черта он это сделал? Почему он даёт им свои благословения?

Нет.

Этого не может быть.

— Принцесса?

Папа смотрит на меня сверху вниз, нахмурив брови. Он разочарован во мне за то, что я не такая, как Коул.

Он ненавидит, что я заставляю Хелен чувствовать себя даже немного неловко.

Что, черт возьми, со мной не так?

Я встаю на шаткие ноги и сверкаю улыбкой, которую так хорошо отточила во время шоу.

— Поздравляю, папочка, Хелен. Я так рада за вас обоих.

Я не рада.

Если есть место ниже ада, я заслуживаю быть там. Почему я не радуюсь за них?

Это из-за мамы, да? Я номер один верила в её роман с папой, несмотря на все ссоры, и я надеялась, что когда-нибудь в конце концов они снова будут вместе.

Тем более что до Хелен они фактически не виделись с другими людьми после развода.

Однако это не то, что сжимает моё сердце в своих черных, безжалостных когтях.

Я заставляю себя слушать, как они говорят о подготовке к свадьбе и о том, что им нужно сделать это в ближайшее время, до выборов.

Они договариваются о моём дне рождения, «двойном праздновании», как говорит папа.

Я открываю рот, чтобы закричать, НЕТ, но вместо этого говорю.

— Я обещала позвонить маме. Я могу идти?

— Ну, конечно. — Хелен гладит меня по руке, черты её лица морщатся. — Ты в порядке?”

— Да, идеально. Я не могу дождаться, когда расскажу маме новости.

— Я боюсь, что она не будет так же благосклонна к ним.