Безжалостное правление

Прошло меньше недели с тех пор, как мы вернулись из Лондона, а Лиза занимает мои мысли слишком часто. Я все время вспоминаю ту ночь — ее связанную и широко раздвинутую, только для меня. Ее вкус и то, как она рассыпалась от моих прикосновений. Мне потребовалось все, чтобы не рвануться вперед и не трахнуть ее так, будто от этого зависела моя жизнь. Она тоже этого хотела.

Так что же меня останавливало?

Мне нужно было убедиться, что она раздвигает ноги, потому что хочет этого, а не из-за денег или потому, что считает это лучшим способом не дать мне разболтать ее маленький грязный секрет.

— Ну, как тебе Лондон-таун? — Павел пытается придать себе непринужденный тон и терпит неудачу. — Мы так и не поговорили о том, как ты играл телохранителя.

Я закатываю глаза.

— Не о чем рассказывать.

— Почему-то мне кажется, что это неправда. — В тоне Павла слышится веселье.

Мне приходится сдерживать себя, чтобы не наброситься на него с пистолетом.

— Ничего, что могло бы тебя волновать, — говорю я раздраженно.

Губы Павла кривятся.

— Правда? Потому что, скажу честно, с тех пор, как ты вернулся из Лондона, ты стал раздражительным ублюдком.

Я скрежещу коренными зубами, прекрасно понимая, что он прав. Я просто надеялся, что не так уж очевидно, что у меня в голове полный бардак.

Лиза может говорить себе, что она совершенно счастлива, выходя замуж за Анатолия, но я знаю, что я видел — как трясутся ее руки, когда она говорит с ним, синяк на ее лице, как ей пришлось сдерживать слезы, когда она сказала мне, что Анатолий — ее выбор.

У нее есть причины пойти на этот брак, но они основаны на страхе и отчаянии. Если бы ей нужна была моя помощь, я бы ей ее оказал, но я не тот человек, который умоляет. И она сделала свой выбор.

Рядом со мной Павел испускает резкий вздох, заставляя меня вернуться к настоящему.

— Ты не будешь говорить об этом, да?

Я издаю тяжелый вздох.

— Поверь мне. Это не так уж интересно.

Я бы также не хотел, чтобы мне читали лекции о том, почему связываться с Лизой — такая дерьмовая идея. Я знаю, что это так. Даже если мы с Павлом подозреваем Анатолия в мошенничестве, мы все равно заключаем с ним многомиллионную деловую сделку.

— Как скажешь.

— Разве ты не должен сосредоточиться на поисках Хоуп Кинг, а не беспокоиться о том, кого я вожделею?

Это заставляет его замолчать на пару секунд.

Хоуп Кинг — дочь Лая Кинга, лидера Черной компании, триады, с которой мы недавно вступили в войну. Во время нападения на убежище Кинга в Швейцарии Павел получил удар ножом от юной красавицы. Он мог бы легко расправиться с ней, но не сделал этого. Он не смог заставить себя выстрелить в нее.

Лай Кинг успел покончить с собой, прежде чем ему пришлось столкнуться с нашим гневом, но Хоуп бесследно исчезла после нападения. Нам нужно разобраться с ней, потому что, будучи наследницей Черной компании, она может прийти к власти и пойти против нас. Кто не захочет отомстить после того, как мы уничтожили ее отца?

Именно поэтому Павлу поручено найти ее и разобраться с ней — что бы это ни повлекло за собой.

Он проводит языком по передним зубам.

— Поверь мне, я не забыл. Должно быть, она затаилась, потому что исчезла как дым. Все наши лучшие люди следят за ней, но пока ничего не видно. — Его рот сжимается в жесткую линию. — В конце концов, она совершит ошибку, и когда она это сделает, я буду ждать.

— Лучше бы ты ждал. Нам не нужно второе пришествие Черной компании. — Одной войны с ними было достаточно.

Павел немного повозился с рацией. Проверяет телефон. Поднимает бинокль, осматривается и снова опускает его.

— Боже, как это чертовски скучно, — объявляет он. — Как думаешь, эта встреча связана с задержкой груза?

Я откидываюсь на спинку кресла, мне так и хочется закурить, но огонек привлечет внимание, а это последнее, что мне нужно.

— Сомневаюсь. Это похоже на что-то совсем другое.

В итоге наш груз задержался на несколько дней из-за плохой погоды. Ничего необычного, но Анатолий придерживался строгого графика. Он был уверен, что его команда выбрала лучшие маршруты доставки и сможет наверстать время, если потребуется. Хотелось бы верить, что он перепродал и недопоставил, но чутье подсказывает, что здесь что-то большее.

Двери склада распахиваются, и один за другим мужчины выходят на тускло освещенную парковку. Я узнаю нескольких охранников Анатолия, но остальные мне незнакомы.

Павел издает низкий свист.

— Ну, будь я проклят. Это вечеринка.

Он тянется за биноклем, но я отталкиваю его.

— Используй свою камеру, — говорю я ему. — Сделай несколько снимков, пока ты здесь.

Я навожу фокус, когда Анатолий выходит из здания, его присутствие властно даже на таком расстоянии. Он сжимает руку с мужчиной, которого я не узнаю. Парень высокий, с темными волосами, хорошо одетый в костюм и отлично сшитый тренч.

— Кто это, блядь, такой? — пробормотал Павел, сосредоточившись на своем телефоне.

— Не знаю. У нас есть связи со всеми, кого стоит знать в этом городе, но я никогда раньше не видел этого парня.

Волосы на моей шее встают дыбом. У меня нехорошее предчувствие.