Безжалостное предложение

— Раздражающей? — допытывалась Клео, но Данте посмотрел на неё так, что она тут же заткнулась.

«Ему и правда не нравится, когда я заканчиваю за него предложения».

— Милой, — ответил он с игривой улыбкой, чем шокировал её. — Иногда ты бываешь чертовски милой.

— Ох.  — Как было ещё ответить на такое?

 — Ты заигрываешь со мной? — Клео действительно не знала, поскольку Данте Дамасо никогда не делал ничего обычного.

— Что если и так? — задумчиво спросил он, и она лишь мгновение обдумывала это.

— Я бы попросила тебя остановиться, — наконец ответила она. — Это странно.

— Может быть, я просто ухаживаю за тобой, — сказал он.

— Для чего?

— Ты знаешь для чего, — возразил он, подтверждая её худшие опасения.

— Тогда немедленно прекрати. Я дала тебе свой ответ в пятницу вечером. Это было не просто: «Нет», это было непоколебимое: «Нет!».

«Я не выйду замуж за человека, который меня не любит».

— Хорошо, — сказал Данте так небрежно, что Клео неуверенно моргнула. Его ответ прозвучал так спокойно, и это немного сбило её с толку.

— Я предполагаю у вас есть соответствующая мебель к этой кроватке, — спросил он у Кейт, которая с интересом наблюдала за их диалогом.

— Эмм. Да. Конечно! — восторженно ответила она, и Клео захотелось, чтобы женщина немного сбавила обороты.

У неё начиналась головная боль, и грудь, куда ударила подушка безопасности, болела.

«Может они зря вышли из дома наследующий же день после аварии?»

Клео вяло поплелась за Данте и Кейт, и когда последняя сказала, что пеленальный столик и комод обязательно должны быть в том же стиле, что кроватка, то просто не могла с ней спорить.

После покупки коляски, детского кресла, кресла-качалки, и автомобильного кресла, Клео решила подождать с покупкой новой одежды и призналась Данте, что устала. Он тоже выглядел немного бледным и осунувшимся, и согласился, что лучше им отправиться домой. Вернувшись домой, она сразу отправилась в постель и практически мгновенно заснула.

Клео спасла беспокойно и спустя пару часов проснулась с сильной головной болью. Она приняла ванну, чтобы расслабить мышцы и снять напряжение, и, похоже, это немного помогло —  боль немного отступила, и Клео могла спуститься на ужин.

Данте был на кухне, и готовил что-то, что пахло просто божественно. Увидев Клео, он улыбнулся.

— Надеюсь, ты голодна, — сказал он.

Клео села за островок, чтобы наблюдать за ним. Это напомнило ей о том, как он в первый раз готовил для неё.

— Я хочу есть.

— Я готовлю паэлью по рецепту моей второй мачехи. Она была гением на кухне, и это было просто замечательно, поскольку другие жёны отца об этом не заботились. Они думали, что готовка ниже их достоинства, и раз они вышли замуж за богатого человека, то готовкой должен заниматься шеф-повар.

Данте был необычайно откровенен этим вечером.

 Подперев рукой щеку, Клео обводила рисунки на мраморной столешнице.

— Тебе нравились твои мачехи?

—  Та, что номер два была моей любимой. Она научила меня готовить. Остальные были просто…— он замолчал, раздумывая, — какими-то взаимозаменяемыми. После жены номер два, я перестал пытаться познакомиться с ними.

— Ты их разыгрывал? — спросила Клео, думая о своих мятежных годах.

— Я был хорошим мальчиком, получал хорошие оценки и держался подальше от проблем. У меня было не так много друзей. И до сих пор так…

«И он потерял одного из своих друзей из-за меня», — подумала Клео и сглотнула комок.

— Только когда я достиг половой зрелости, то начал участвовать в драках. Тогда-то отец и подумал, что мне стоит начать посещать занятия по боксу, чтобы направить агрессию в нужное русло. Это сработало. Одно из его самых здравых родительских решений.

— Ты с ним ладишь? — спросила она.

— Сейчас да. Он не был рад тому, что я решил остаться здесь. Но поскольку, я добился здесь успехов, он снова на коне и может финансировать расточительность своей нынешней будущей жены Кармен. Именно поэтому он принял моё решение. Я люблю его, он мой отец, но мы не друзья. Если мы проводим год или больше, не встречаясь, то нас обоих это устраивает. Мы довольствуемся разговорами по «Скайпу» несколько раз в год.

— Это печально.

— Вовсе нет. — Данте пожал плечами. — Это жизнь. Иногда мы ладим с родителями, иногда нет.

Клео положила ладонь на живот, и пообещала своему ребёнку лучшую жизнь.

Данте посмотрел на её руку и сглотнул.

— Мне бы хотелось, чтобы у нас с ней были другие отношения, — тихо сказал он. — Сначала я этого не знал, Клео, но теперь знаю. Я хочу быть настоящим отцом для Нан, и мне бы не хотелось, чтобы она прошла через вереницу отчимов и мачех. Только мы. Её мать и отец.

— То, что ты предлагаешь — холодное и циничное соглашение, которое приведёт к такой же холодной и циничной обстановке, неподходящей для воспитания ребёнка. Я не хочу выходить за тебя, и я знаю, что ты тоже этого не хочешь. На самом деле, нет.

— Я близок  к тому, чтобы… — Он заколебался, стараясь подобрать слова. — Ты мне нравишься, и я уважаю тебя, Клео, и думаю, что у нас получится хороший брак.