Безжалостность твоей любви (СИ)

Стефани плачет. Обжигает кожу лица этими жуткими слезами, понимая, что больше ничем другим она помочь себе не в силах. Её глаза проходят по ужасному виду её белого платья, такого нужного и такого приятного для неё платья.

Оно испорчено. Порвано на части и кусками висит на её избитом теле.

За что ей это?

Всё было таким дорогим, таким чудесным в какой-то миг. Она даже поверила в то, что может быть одной из самых счастливых людей на земле. Ведь её жизнь начинала налаживаться к концу недавней вечеринки. Она смогла исполнить почти каждую свою мечту.

А что оказалось после?

За счастье пришлось платить. За это грёбанное, никому ненужное счастье!

И она заплатила. Ведь лежать здесь, едва находя в себе возможности дышать и наблюдать за кровотечением своих ран — было расплатой за свои грехи.

Стефани вновь вскрикнула. Её голос звучит хрипло, как-то безжизненно, так противно, что от этого лишь больше сдавливает виски.

Можно сбежать от своих проблем? А от себя? Как можно сбежать от того факта, что ты тупорылая шлюха, об которую каждый миг вытирают ноги?

По твоему телу топчутся ногами. В твою душу плюют.

Тебя ненавидят. Презирают. А в дальнейшем и ты сама начинаешь презирать себя.

«Таких, как ты, не любят, Стефани. О таких, как ты, вытирают ноги.»

И она вдруг с ужасом убеждается в правдивости этих слов. Первый раз, услышав их с уст человека, которого она любила, ей это показалось страшным кошмаром, который несомненно не является одной из частиц настоящей реальности.

Но сейчас она вдруг признала свою ошибку. Это правда. Это действительно одна из тех самых главных причин её боли, её страданий.

Она не заслуживает счастья. Она не та, кто должен иметь на это право.

Очередные слёзы по её щекам. Всхлипы, срывающиеся с потресканных губ.

Это может прекратиться когда-нибудь? А может прямо сейчас?

Ведь зачем продолжать стараться и делать вид, что она не жалкое создание этого мира? Что она действительно не грязная дрянь, о которой даже никто не вспомнил за сегодняшний вечер?

Никто. Наверное, она просто достойна этого — своей убогой смерти, жуткого истекания кровью и удушья в этой беспощадной боли, вырывающей рывками её слабо-бьющееся сердце.

Пару вздохов. Ещё пару моргания глаз.

Руки девушки начинают дрожать и сквозь её окровавленные пальцы она видит свои избитые ноги, бёдра, порезы на которых способны вызвать рвоту у любого нормального человека.

Её тоже начинает тошнить. Ей хочется задохнуться в этом ужасе, грязи, в тошноте, от которой начинается напористое головокружение.

Не удержавшись, Стефани падает лицом на пол, едва сжимая кисти своих рук. Не хочется ей больше что-либо делать.

Везде одна кровь.

Её душа уже вывернута наизнанку.

Пусто. От пустоты убежишь? Нет. Лишь обманешь самого себя в очередной раз.

Нет больше обмана, Стефани. Твоя жизнь раскрылась в зрелом цвете своего существования. Ты просто не замечала этого раньше.

Что ты пустое место. И что твоя любовь, твоё желание приносит людям радость — это никого никогда не интересовало.

Ты нужна только себе. Только себе, Стефани.

Только...

Её глаза опять сжались и последние капли слёз упали на пол.

Себе.

Последние вздохи давались по-особенному трудно. Девушка дотянулась пальцами до некоторых осколков стекла и, замечая их красивый блеск под солнечным светом, она со всей силы надавила ими на ткань своей кожи.

Больно. Крови становится больше. Но ей мало.

Пусть будет столько, сколько нужно для смерти. Ещё пару порезов и всё закончится.

В твоей жизни Стефани Стайлс всё закончится.

Счастье? Оно здесь. В этом мраке, из которого твоей душе никогда больше не найти выход.

Включаем:

Broken Iris – Colorful Mind

- Мы на месте? – холодно спросил Стайлс, с удивлением замечая, что Лиам Пейн остановил машину всего в нескольких метрах от их школы. Той самой школы, в которой проходила та тупая вечеринка в честь Хэллоуина.

Но Пейн смотрел на Гарри уверенно и ему даже не приходилось ничего объяснять, чтобы дать чёткое подтверждение на недавно-заданный вопрос.

Ведь да. Это действительно было то самое место.

И Стайлс в который за сегодня раз вновь начал застывать в удивлении. В душе зарождалось плохое предчувствие и он ненавидел себя за такое внезапное проявление страха.

Почему так страшно? Так страшно заходить вовнутрь и увидеть что-то, что могло навсегда разрушить весь его мир?

- Это было в одном из старых кабинетов, – спокойно стал объяснять Пейн, выходя из машины и направляясь в сторону входа школы. Его голос был мрачен и стоящая рядом с ним Одри заставляла парня хмуриться лишь ещё больше. – После всего, что произошло, я был напуган и... ушёл сразу. И я не знаю, что произошло дальше, Гарри... Я не знаю, где она может быть... И если её нет здесь, то...

Голос парня окончательно сорвался и он резким рывком продолжил свой шаг. Идти приходилось стремительно, быстро.

Стайлс чувствовал, каким напряжённым был Пейн. Как он винил себя за то, что не смог побороть тот прежний ужас и заставить себя остаться в этой чёртовой школе до конца.