Безжалостные короли (ЛП)

— Детка, мы здесь делаем воспоминания, — Эйнсли поворачивает свой телефон ко мне лицом, показывая мне свою страницу в Инстаграм. — Я должна была выложить это в Инсту. Я подумала, что Малакай не будет возражать, если я отмечу магазин, верно?

— Бесплатная реклама — всегда хорошая реклама, детка, — соглашается Кай. — Еще лучше, если магазин рекламируют две такие прекрасные леди, как вы.

Я закатываю глаза.

— Ты же помнишь, что она занята, верно? И не кажется ли тебе, что ты немного староват?

Кай смеется.

— Во-первых, мне двадцать четыре. Это не старость. Во-вторых, кто сказал, что Эйнсли — это та, кого я пытаюсь очаровать?

— Ну, уж точно это не я.

Он приподнимает брови.

— Почему нет?

— Потому что я встречалась с твоим братом.

— И что? — он пожимает плечами. — У меня есть глаза, и ты больше не приманка для тюрьмы. В чем проблема? Ты тоже занята?

Я зажимаю нижнюю губу между зубами.

— Эм… это сложно.

Телефон Эйнсли пикает от текстового оповещения, и она смеется.

— Кстати, о сложностях… его уши, должно быть, горят. Или, что более вероятно, он просто увидел мой пост, — она проводит большими пальцами по экрану, предположительно отвечая на сообщение брата. — О, кто-то раздражен.

Полные губы Кая кривятся, пока он работает над тенью на листьях.

— Черт, это похоже на историю, которую я должен услышать.

— Может, в другой раз…

Звонок над входной дверью звякнул, заставив нас троих поднять головы.

Дерьмо.

— Чья это милая тачка у входа? — спрашивает мужчина.

Глаза Эйнсли расширяются, очевидно, она знает, кто этот новоприбывший, по его сходству с братом. Ему требуется мгновение, но как только взгляд Шона останавливается на мне, его челюсть отвисает.

— Жас. Что ты здесь делаешь?

Я жестом показываю на свою руку.

— То, ради чего люди сюда приходят.

Шон преодолевает расстояние между нами за несколько шагов и рассматривает мои чернила в процессе нанесения.

— Мило. Тебе идет.

— Спасибо, — бормочу я.

— Разве это не тот же дизайн, который Кай набросал некоторое время назад?

Я киваю.

— Да, это он.

Никто из нас не произносит ни слова в течение минуты. Господи, как неловко. Какой здесь протокол? Это парень, с которым я потеряла девственность. Это то, что ты всегда чувствуешь, когда сталкиваешься с бывшим? Я должна притвориться, что этот парень никогда не был внутри меня? Странно, но я даже не могу вспомнить, на что был похож секс с Шоном, и это помогает, но я не могу отрицать, что это произошло. Множество раз.

Он встречается взглядом с Эйнсли.

— Я Шон. Ты подруга Жас?

— Самая лучшая, — отвечает она. — А ты — бывший.

На лице Шона появляется ехидная ухмылка.

— Она упомянула меня, да? Все хорошее, я уверен.

Эйнсли приподнимает брови.

— Что-то вроде этого.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает Кай у своего брата.

— Я только что с работы, — отвечает Шон. — Зашел узнать, не хочешь ли ты перекусить.

— Как видишь, я с клиентом.

Шон пододвигает стул и садится рядом с Малакаем.

— Все в порядке. Я не против подождать, — его глаза блуждают по моему лицу и устремляются на юг, задерживаясь на моей груди. — Не могу превзойти этот вид. Черт, Жас, ты просто загляденье. Я почти забыл, как ты прекрасна.

— Спасибо. Наверное.

— Как дела, детка?

Я свирепо смотрю на него.

— Я не твоя детка

Шон поднимает руки вверх, его глаза цвета виски забавно блестят.

— Значит, все так, да? Приятно видеть, что ты по-прежнему сексуальна. Знаешь, меня просто заводит, когда ты в таком состоянии.

— Даже легкий ветерок бы тебя бы возбудил, — парирую я.

— Почему ты должна быть такой, детка? Ты порвала со мной, помнишь? И, насколько я помню, тебе тоже не потребовалось много времени, чтобы уйти, — Он подчеркивает свое заявление подмигиванием.

— Ладно, парень, ты высказал свою точку зрения, — говорит Малакай. — Перестань ставить девушку в неловкое положение, или убирай свою задницу на улицу.

Шон наклоняет голову, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Да ладно, Жасмин. Ты знаешь, что я играю. Слушай, прости меня, ладно? Это то, что ты хочешь услышать? Мы были друзьями когда-то, ты знаешь. Нет причин, по которым мы не можем быть ими снова, — он выпячивает нижнюю губу, с преувеличением надувая их. Я пытаюсь не улыбнуться, потому что он выглядит так нелепо, но у меня не получается. — Ну же, детка. Будь моим другом, пожалуйста. Когда ты закончишь здесь, мы сможем перекусить кесадильями, которые ты так любишь, из фургончика Кита. Я угощаю тебя — считай это предложением мира.

Черт бы его побрал. Он знает, что я не могу устоять перед кесадильей от Кита. И как бы мне ни было неприятно это признавать, он прав. Мы долгое время были друзьями, прежде чем начали спать вместе. Шон знал меня лучше, чем кто-либо другой. С ним всегда было так легко находиться рядом. Думаю, я не вижу ничего плохого в том, чтобы немного побыть вместе, особенно с Эйнсли и Каем.

Я смотрю на Эйнсли, и она кивает в знак одобрения.

— Хорошо. Но я хочу кесадилью и несколько тако.

Улыбка Шона растягивается от уха до уха.

— Договорились.

20. Кингстон