Безжалостные Существа (ЛП)

Понятия не имею, почему это вдруг заставляет меня чувствовать себя такой опустошённой. В конце концов, ты не сможешь отмыть деньги, если не продашь недвижимость, через которую пытаешься их отмыть.

Я подумаю о том, почему это знание не беспокоит меня, позже.

— В любом случае, я уезжаю отсюда сегодня вечером.

— Сегодня вечером? А как насчёт твоей работы?

Кейдж встречается со мной взглядом. В его собственном я вижу тепло, тьму и слишком много секретов, чтобы их можно было сосчитать.

— Работа сделана.

— А? — Если я ещё больше сдуюсь, буду похожа на спущенную покрышку. — Тогда думаю, на этом и распрощаемся

— Думаю, да.

Я протягиваю руку.

— Было очень приятно познакомиться с тобой, Кейдж.

Он на мгновение смотрит на мою руку, его губы изгибаются в улыбке. Затем Кейдж берёт меня за руку, посмеиваясь про себя.

— Ты продолжаешь повторять это слово.

— Оно подходит.

— Да, верно. Мне тоже было интересно познакомиться с тобой, Нат. Береги себя.

— Я так и сделаю, спасибо.

Кейдж делает паузу на мгновение, затем говорит:

— Подожди.

Кейдж достаёт ручку из внутреннего кармана своей кожаной куртки, визитную карточку из другого кармана. Перевернув карточку, он что-то пишет на обороте, затем протягивает её мне.

— Мой номер. На всякий случай.

— На случай чего?

— На всякий случай. На случай, если у тебя протечёт крыша. На случай, если твоя машина сломается. На случай, если этот придурок-помощник шерифа снова попытается поцеловать тебя и ему придётся надрать задницу.

Стараясь не улыбаться, я говорю:

— Ты справишься с протекающей крышей, а?

— Я могу справиться с чем угодно.

Кейдж очень серьёзен, когда говорит это, серьёзен и немного меланхоличен, как будто его сила – это бремя, которое он несёт.

У меня возникает странное чувство, что его жизнь не была такой уж лёгкой. А также то, что он смирился с тем фактом, что этого никогда не будет.

Или, может быть, это просто мои гормоны, зашкаливающие от его близости.

Кейдж поворачивается и начинает уходить, но останавливается, когда я выпаливаю:

— Подожди!

Кейдж не оборачивается. Он просто поворачивает голову в сторону, прислушиваясь.

— Я... я…

О, к черту всё это. Я подбегаю к Кейджу, хватаю его за куртку спереди, встаю на цыпочки и целую в щеку. Мои слова вырываются с придыханием.

— Спасибо.

После паузы он хрипло спрашивает:

— За что?

— За то, что заставил меня что-то почувствовать. Прошло много времени с тех пор, как кто-то мог это сделать. Я больше не была уверена, что смогу это сделать.

Кейдж смотрит на меня сверху вниз, его тёмные глаза горят. Он обхватывает моё лицо своей большой ладонью и нежно проводит большим пальцем по моей скуле. Кейдж медленно вдыхает, его грудь поднимается. Кейдж хмурит брови, пока на лице не появляется выражение, как будто он испытывает физическую боль.

Затем Кейдж выдыхает, убирает руку с моего лица и уходит по направлению к своему дому, не говоря больше ни слова. Он захлопывает за собой входную дверь.

Пять секунд спустя я слышу равномерный стук его кулаков по боксёрской груше, доносящийся изнутри.

9

Кейдж

Общение с заключённым федеральной тюрьмы – сложный процесс.

Входящие звонки не принимаются. Телефонные звонки могут быть сделаны только изнутри и совершаются за отдельную плату. Сотовые телефоны не могут принимать платные звонки, поэтому их необходимо перенаправлять на стационарную линию.

А это значит, что кто-то должен быть там, чтобы принять звонок. Это означает, что нужно заранее назначить согласованное время.

Продолжительность разговора ограничена не более чем пятнадцатью минутами. Когда отведённое время закончится, звонок просто оборвётся без предупреждения. Заключённый не может перезвонить снова.

Сохранить конфиденциальность общения ещё сложнее.

Охранники прослушивают все телефонные звонки. Они сидят всего в нескольких футах от нас в зоне для посещений, наблюдая, словно ястребы. Они отслеживают все входящие и исходящие письма и электронную почту, последняя из которых ограничена и разрешена только при особых обстоятельствах. Затем тщательно анализируют каждое слово.

Так что в целом общение с заключённым федеральной тюрьмы – это та ещё заноза в заднице.

Если только этот заключённый не заплатил всем в тюремной системе, чтобы получить особые привилегии.

И хорошо им заплатил.

— Ты позаботился об этом?

Голос на другом конце провода мужской, хриплый и с сильным акцентом. Макс курил по две пачки в день с тех пор, как я его знаю, и это слышно и по его голосу, и видно по его лицу. Это заметно и по зубам, которые уже не так красивы.

— Да.

Одним этим словом я произнёс самую опасную ложь в своей жизни. Макс убивал людей и за гораздо меньшее.

Мне ли не знать. Я был тем, кто нажимал на спусковой крючок.

Макс хмыкает.

— Отлично. Я не люблю незаконченных дел. Она что-нибудь знает?

— Нет. Она ничего не знала. Она бы сказала мне, если бы знала.

Его смешок низкий и невесёлый.

— Вот почему я поручил именно тебе эту работу. Все говорят, когда ты задаёшь вопросы.

Это правда. Я лучший в своём деле.