Безжалостный

Я скрещиваю ноги, когда беру еще один кусочек тоста, теряясь где-то в своих мыслях. Мир становится нечетким, и я представляю Дмитрия в машине по дороге в какой-нибудь захудалый ресторан, и как, допрашивая, он избивает владельца.

Дмитрий машет рукой перед моим лицом, вытаскивая из задумчивости.

– В чем дело?

В чем дело? В том, что он ведет себя так, будто ничего не произошло, словно мы не влюблены и что у нас не было секса. В том, что Дмитрий разговаривает со мной, точно я его сестра, помогающая раскрыть дело об убийстве.

И тут я чувствую его руку на моем колене, ласкающую голую плоть, и успокаиваюсь. Прикрываю глаза и расслабляю плечи. Когда я снова смотрю на него, он ухмыляется.

– Я не думал, что в тебе столько энергии. Разве ты не утомилась?

Его глаза такие темные и опасные, что я не могу отвести от них взгляд.

– Да, – отвечаю я честно, но мысль о большем посылает дрожь через мое тело, которую невозможно скрыть. Просто тепла его руки на моем теле достаточно, чтобы расшевелить бабочек в животе, уже начинающих порхать, и я теряю аппетит.

Дмитрий сжимает мою ногу, лаская большим пальцем, и на кратчайшее мгновение его выражение лица смягчается.

– Я не хотел перегибать палку.

Все мои заботы о произошедших событиях просто отходят на второй план, и я искренне улыбаюсь.

Но в глубине души осознаю, что не могу пойти на скучный благотворительный ужин. Конечно же, никто не признается мне, что убил Ребекку, и любая информация, которую я получу, будет ложной. Такие женщины, как Ребекка, раздражают людей, и я уверена, что высшее общество будет показывать пальцем на любого, о ком у них сложилось плохое мнение.

Ночь будет потрачена на предположения о возможном убийце Ребекки, основываясь на сплетнях, что она уволила кого-то не того или что-нибудь в этом роде.

У меня ощущение, что это касается той ее стороны, которую я редко видела. Мачеха хорошо ее прятала за красивой одеждой и фальшивой улыбкой, благодаря чему вышла замуж за моего отца прежде, чем тело моей матери успело остыть. Она обработала папу, как профессионал, а я закрыла на это глаза из уважения к нему.

Так что теперь я задаюсь вопросом: на кого Ребекка пыталась работать, прежде чем умерла?

– Земля вызывает Сару, – говорит Дмитрий, снова сжимая мое колено. – Где ты витаешь?

– Нигде. Просто думаю о том, что я надену на благотворительный вечер.

– Вот, – говорит он, пока двигается к стойке и берет свой бумажник, затем открывает его и протягивает мне черную кредитную карту. – Ни в чем себе не отказывай. Купи что-нибудь соответствующее. Экстравагантное и уместное в трауре.

– Значит... черное.

– Да. Черное. Поезжай на Манхэттен в «Бергдорф Гудман» и спроси Наташу. Она знает меня и поможет найти что-нибудь подходящее.

Я кладу карту в нагрудный карман рубашки, позаимствованной у него, и киваю.

– Как скажешь. А... что по поводу суммы, которую я могу потратить?

Дмитрий вскидывает бровь, прежде чем рассмеяться.

– Ничто из того, что ты купишь, не пробьет брешь в этой карте, – произносит он и возвращается к своему завтраку.

– Дмитрий... – я начинаю протестовать.

Я была бедной достаточно долгое время, и зажиточность Дмитрия ставит меня в неудобное положение. Конечно же, раньше отец баловал меня, но я была слишком молода и не знала другой жизни. С тех пор мои потребности изменились, и кредитная карта, не имеющая лимита, не в первых строчках списка приоритетов.

– Сара, просто сделай это. Купи несколько хороших платьев. Не только на выход, но и на ужин. Я хочу вывести тебя в свет. Показать всем.

То есть Дмитрий не может показать меня такой, какая я сейчас?

Должно быть, он все еще видит дискомфорт на моем лице, потому что снова поглаживает мою ногу.

– Мама отняла все, что твой отец тебе оставил. Пришло время вернуть кое-что из этого назад. Время, чтобы исправить ошибки, на которые я закрывал глаза, или еще хуже на ту боль, которую тебе причинил.

Я облизываю губы и выдыхаю. Без понятия, что собираюсь делать с шопингом, но мой разум уже настроен на кое-что другое. На то, как я следую за Дмитрием и выясняю, кого в это время он допрашивает.

Знаю, что Дмитрий не хочет брать меня с собой, потому что пытается защитить, но я больше не нуждаюсь в защите. Я уже в курсе, что он сделал и кто он такой, и мне не страшно.

– Не смей пытаться придумать способ не тратить деньги, Сара, – ругает меня Дмитрий. – Если я не увижу неприлично большую сумму в своем отчете, я потащу тебя в магазин сам.

Я закатываю глаза и не сопротивляюсь, и он сразу же догадывается, что мои мысли о другом.

– Обещаю, Сара, это совсем не опасно. Просто поговори с партнерами мамы, посмотри, есть ли кто-то, кто затаил обиду или кажется счастливым в ее отсутствие. А потом подумаем, что делать.

– В то время как ты будешь проводить свое собственное расследование?

Дмитрий смотрит на меня, пропуская несколько ударов сердца, прежде чем кивает.

– Да. Пока я буду проводить свое собственное расследование.

– Где?

Он сжимает челюсти и встает из-за стола.

– Тебе не нужно об этом беспокоиться.