Безжалостный

– Конечно! С чего мы начнем? С парфюма, к которому вы приценивались?

Я вспыхиваю, не заметив, что за мной наблюдали, но киваю в любом случае.

– Для начала, да. Мой отец... это был мой первый парфюм. Я давно не пользовалась им.

– Ну, я уверена это будет, как надеть старую перчатку, – говорит Наташа, прежде чем достать его вместе с десятком других образцов. – Что-нибудь еще? Вы будете выглядеть потрясающе в роковой помаде Руж Вельвет.

Я смотрю на цвет, и пусть мне не привычен красный, отдаю ей должное. Если Дмитрий хочет видеть, как я трачу его деньги, то наверняка Наташа поможет мне с этим.

– И думаю, мне понадобится набор для дымчатого макияжа глаз. У меня не очень много косметики дома: карандаш для глаз и тушь – и то высохшие.

Спустя несколько минут у меня достаточно косметики, которой хватит на несколько лет, после чего Наташа направляет меня в сторону платьев.

– Оно должно быть прекрасным, – говорю я. – Черным... но не вызывающим.

Она хихикает и оценивает меня.

– Конечно. Я люблю работать со стройными и элегантными покупателями. Особенно с красными губами и платиновыми волосами. Черный будет очень выделяться на молочной коже. Какой у вас Размер? 4?

О, она хороша.

– Ага.

– И...36?

– 36,5.

– Хорошо, вероятно, его немного нужно будет подшить, но это нормально. О, вы хотите шампанского? Мы, возможно, задержимся здесь на некоторое время.

* * * 

Море одежды, которое просто поглощает меня, прикладывается к моей груди и быстро убирается. Не то чтобы платья не хороши — они прекрасные — просто мне не подходят.

Однако Наташа действительно очень мила и не раздражает меня по мелочам, что является огромным облегчением. Я делаю еще один глоток шампанского, пока она просматривает другую стойку дизайнерских платьев.

– Итак, как давно вы знакомы с Дмитрием? – спрашивает Наташа, одаривая меня взглядом, который говорит, что она знает, ну... раз он отправил меня за навороченной и дорогой одеждой, то я должна быть кем-то значимым для него.

– Несколько лет.

Не хочу вдаваться в подробности. Я пытаюсь оставаться в блаженном отвлечении своих мыслей от того, что мы переспали, и понятия не имею, что это значит.

– О? Дмитрий начал приходить сюда год или два назад и всегда исключительно щедр.

– Правда?

– Конечно. Он знает, чего хочет, но всегда просит помочь ему с выбором, поэтому я и получаю комиссионные. Я помогла ему в первый его приход, и с тех пор он всегда заботится обо мне. Между нами говоря, Дмитрий причина того, почему начальство так меня любит.

Я улыбаюсь, но внутри потрясена тем, сколько же Дмитрий должен здесь потратить, чтобы иметь такое влияние, особенно наряду со всеми другими знаменитостями и известными семьями, которые делают здесь покупки.

– Какой он с вами? – ляпнула я, прежде чем смогла себя остановить. Почему я об этом спрашиваю?

– Со мной? Ох, ничего забавного не происходит, если это то, о чем вы спрашиваете, – говорит Наташа, хихикая, пока выбирает пару черных платьев и приносит мне. – Всегда идеальный джентльмен.

– Он приводил сюда другую женщину?

Ладно, теперь я понимаю, что выпила слишком много шампанского. Я вообще хочу это знать?

Тем не менее, то, что она отвечает, не колеблясь, спасает мое настроение.

– Ни разу. Я удивилась, услышав, что именно Дмитрий отправил вас сюда. Он всегда приходит, берет костюмы и сразу сбегает. Не особо разговорчивый, но очаровательный. Я даже думала, что он... ну, вы понимаете...

Я поднимаю бровь, и Наташа качает головой, держа в руках одно из черных платьев.

– Как насчет этого?

Я осматриваю его, и за исключением оборок на высоком воротнике, как по мне, так это обычное черное платье. Видя, как я пожимаю плечами, Наташа откладывает его в сторону.

– Думаю, оно будет отлично смотреться. Очень официально и непринужденно одновременно. Александр Маккуин, чтобы вы знали, качество хорошее, и оно прослужит вам вечно, да и с разрезом до бедра не выглядит скучно.

Платье выглядит достаточно милым, поэтому я улыбаюсь ей.

– Конечно, я примерю его, – отвечаю я, хотя если честно, я просто устала и хочу найти что-нибудь подходящее. Неважно какое. Я даже не знаю, хватит ли мне энергии выбрать повседневную одежду после всего этого.

Комната для переодевания, в которую мы входим, довольно-таки большая и не похожа на клаустрофобные кабинки в универмагах. Она напоминает мне дамскую комнату Ребекки. Много пространства, где можно свободно двигаться и дышать.

Я прохожу за перегородку, когда Наташа убирает бокал и поднимает трубку черного телефона, заказывая еще шампанского. Мне следовало бы ей сказать о своей усталости, но, вероятно, я менее взволнована, чем должна быть от того, что мужчина покупает мне дорогое платье.

Не то чтобы я не благодарна, просто понимаю, что больше не принадлежу этому миру. Этот мир для Дмитрия.

Может он и, правда, принадлежит ему, я пока не определилась.