Безжалостный епископ (ЛП)

Сейчас, когда Лукас в колледже, средняя школа Сильвер-Лейк принадлежит Девлину и мне. Это наш выпускной год. Он — наш мальчик-дьявол с черными волосами, озорной улыбкой и хитростью размером с Техас. Мы — идеальная пара девиантов.

— Во сколько сегодня начинается? — спрашивает Девлин.

Уголок моего рта приподнимается. Сын начальника полиции Риджвью, Холден Лэндри, организует бойцовский ринг. Поскольку у меня есть копия положительного теста на наркотики, который положил бы конец футбольным мечтам Лэндри, а также видеозапись того, как он получил удар на вечеринке в лодке летом, мы с Девлином получаем тридцать процентов от сегодняшнего выигрыша.

Вот как все работает, когда мы за все отвечаем.

— Он принимает ставки до семи. Заедешь за мной в девять? — Я беру сумку с футбольными мячами и перекидываю ее через плечо, пока мы идем к раздевалкам. Девлин снова отвлекается на свой телефон, навязчиво проверяя сообщения. — Я буду на обычном месте в конце квартала.

— Ты похож на девчонку из младших классов, когда ускользаешь, — рассеянно говорит Девлин.

— Ты знаешь, какая у меня мама. Большую часть времени я мечтаю, чтобы кто— нибудь увидел, как я улизнул, и опубликовал статью в колонке сплетен. — Я жестом руки подчеркиваю заголовок. — Уже вижу: — Кампания по переизбранию председателя Бишопа омрачена провинившимся сыном. — Тоскливый вздох вырывается из моих губ, и я толкаю локтем Девлина. — Это решило бы так много моих проблем.

— По крайней мере, она рядом.

Я сдерживаюсь, чтобы не ответить. Родители Девлина довольно часто сбегают от него, я не видел их три или четыре года.

Обхватив его рукой за плечо, я прижимаю его ближе, полуобнимая. — Неважно. Сегодняшний вечер будет потрясающим.

Черная тень, набежавшая на черты лица Девлина, рассеивается, сменяясь коварным блеском в его темном взгляде.

***

В ночном воздухе витает аромат травы и пива. Теперь, когда солнце село, стало прохладнее, чем раньше. В сентябре днем все еще чертовски тепло, но как только наступает ночь, горный воздух становится прохладным.

Косяк свисает с моих губ, пока мы с Девлином движемся сквозь толпу, сталкиваясь с людьми то тут, то там. Из беспроводной колонки доносится грязный бас, искаженный звук наполняет лес на краю заброшенного карьера у дороги Блэкхок. После его закрытия он был засыпан. Теперь все, что осталось, — это гравийная площадка у подножия горы. Несколько девушек-койотов, горожан и девчонок из двух государственных школ танцуют на кузовах грузовиков в облегающих рваных джинсах и ковбойских сапогах. Смех льется сквозь ночь, и ощущение дикого разврата сквозит во всеобщей энергии.

Это идеальное место для незаконных вечеринок в Риджвью, подъездная дорога, которой редко пользуются с тех пор, как было построено новое шоссе. Единственные люди, которые проезжают через нее днем, добираются до старой туристической тропы, ведущей в Скалистые горы.

Я сканирую толпу в поисках Лэндри. Все начинают шуметь перед началом боев. В моем досье есть что-то почти на каждого человека здесь, от моих товарищей по футбольной команде до людей, которые бегают в моей толпе. Все ведут честную игру. Это стало укоренившейся привычкой, которую я не собираюсь бросать в ближайшее время.

Лэндри висит возле стильного белого джипа, листая пачку наличных с незнакомым мне парнем, пока он флиртует с горячей девушкой, сидящей на капоте. Возможно, он городской житель, но Лэндри передает ему деньги, так что он должен дружить с ним. Он выглядит странной парой для Лэндри, панк в кожаной куртке, с беспорядочными темными волосами и злым блеском в глазах, когда они падают на меня. Понятия не имею, как могли пересечься стартовый квотербек Сильвер-Лейк и этот парень.

Я оставляю Девлина с ребятами и направляюсь к джипу. Девушка, с которой разговаривает Лэндри, раздвигает колени, и он проходит между ними с волчьей ухмылкой, узнаю в ней аспирантку политологического факультета, которая летом вошла в предвыборный штаб моей мамы.

— Ты закрыл прием ставок? — спрашиваю я, прислонившись к джипу. Глаза сотрудницы кампании расширяются, когда они падают на меня. Я подмигиваю ей и постукиваю пальцем по носу. — Чего только не знает дорогая мамочка, верно?

— Э-э, да, — отвечает она с напряженным кашлем.

Чтобы быть особенно приветливой, поскольку я впервые вижу ее на вечеринке SLHS, я предлагаю свой косяк. Она колеблется, затем принимает его, делает две затяжки и хватает Лэндри, чтобы пустить дым ему в рот.

— Неплохо, — говорю я.

Лэндри отмахивается от меня, не прерывая поцелуя с сотрудницей кампании. Его друг закатывает глаза и с ворчанием уходит.

Будучи осторожным, я записываю короткий видеоклип их поцелуя, чтобы добавить в свою коллекцию шантажа. Папа Лэндри был бы в шоке от скандалов, которые раздувает его сын. Еще интереснее было бы, если бы младшая сестра Лэндри сбросила с себя личину хорошей девочки и оказалась еще более озорной. С ее подтянутым телом йоги, я бы не отказался посмотреть, на какие неприятности она способна.