Беззумный Аддам

– Некоторые джентльмены предпочитают не объявлять во всеуслышание о возможности временной приостановки жизнедеятельности, – невозмутимо произнесла Катрина. – Они выбирают вариант с татуировкой, которая наносится на место, обычно скрытое под одеждой. Разумеется, в силу специфики нашей деятельности мы видим подобные татуировки, но партнеры по обычному бизнесу могут не знать об их существовании.

Еще одна причина ею восхищаться, думал Зеб, стараясь не заглядываться на аппетитные яблочки. Врет она просто первоклассно. Даже у него самого так хорошо не получилось бы.

– Понятно, – сказал топ-менеджер.

– В любом случае мы успели вовремя обнаружить этот факт, – продолжала Катрина. – Как вы знаете, для эффективности процедуры необходимо выполнить ее немедленно. К счастью, у нас платиновый контракт с «Криогением» на ускоренное обслуживание уровня люкс, и их специально обученные сотрудники из службы оперативного реагирования прибыли немедленно. Ваш друг уже помещен в заморозину и вскоре отправится в штаб-квартиру «Криогения» на восточном побережье.

– А нам нельзя его увидеть? – спросил другой топ-менеджер.

– Когда заморозина закрыта и герметизирована, как сейчас, ее нельзя открывать, ибо это сделает дальнейший процесс невозможным, – улыбаясь, произнесла Катрина. – Я могу предоставить вам сертификат соответствия из «Криогения». Не желаете еще замороженного дайкири?

– Черт, – сказал третий топ-менеджер. – Что мы теперь скажем в этой его чокнутой церкви? «Крякнулся на бабе в борделе» их не сильно обрадует.

– Полностью согласна, – несколько холоднее сказала Катрина. По ее мнению, «Чешуйки» были отнюдь не борделем; сайт заведения обещал «всеобъемлющий комплекс эстетических ощущений». – Но клуб «Хвост-чешуя» известен умением хранить личные тайны клиентов в деликатных ситуациях. Именно поэтому его предпочитают джентльмены с изысканными вкусами – такие, как вы. У нас вы получаете все, за что платите, и даже больше; сюда входит и правдоподобная легенда.

– Что, у вас есть какие-нибудь соображения? – спросил второй топ-менеджер. Он уже съел все креветки «Какизморя» и принялся за мускулы морского гребешка. У некоторых людей близость смерти обостряет аппетит.

– Например, заразился вирусной пневмонией, работая с бедными детьми в глубоком плебсвилле, – предложила Катрина. – Первое, что приходит в голову. Это весьма популярный вариант. Но у нас есть высококвалифицированный пиар-персонал, который вам поможет.

– Благодарю вас, мадам, – сказал третий топ-менеджер, глядя на нее прищуренными и слегка покрасневшими глазами. – Вы были очень любезны.

– Я всегда рада помочь, – Катрина грациозно улыбнулась и наклонилась вперед, позволяя сначала пожать себе руку, а потом поцеловать кончики пальцев, и при этом демонстрируя значительную, но не чрезмерно большую, часть бюста. – Всегда. Мы делаем все возможное для наших клиентов.

– Какая женщина! – говорит Зеб. – Она могла бы заправлять любой из корпораций одним пальчиком, без проблем.

Тоби чувствует, как знакомые узловатые щупальца ревности сжимают ей сердце.

– И как, получилось у тебя? – спрашивает она.

– Что получилось?

– Забраться к ней в чешуйчатые трусики.

– Это одна из вещей, о которых я буду жалеть по гроб жизни, но нет. Я даже не пытался. Руки в карманах, плотно сжаты в кулаки. Зубы тоже сжаты. Мне приходилось предпринимать титанические усилия, чтобы совладать с собой, но вот тебе голая правда: я даже пальцем ее не коснулся. Даже не подмигнул ей ни разу.

– Потому что…?

– Первое. Она была моей начальницей, пока я работал в «Чешуйках». Развлекаться с женщиной-начальником не стоит. От этого у нее в голове возникает путаница.

– Я тебя умоляю, – говорит Тоби. – Ты прямо какой-то пережиток двадцатого века.

– Да, да, я мужская шовинистическая свинья и прочее. Но правды ради скажу, что такое бывает. Выброс гормонов мешает эффективной работе. Я видел, как это происходит: женщина-начальник должна отдавать приказы какому-нибудь жеребцу с маленькой головой и большими плечами, который только что лишил ее способности рационально рассуждать, свел с ума и заставил рычать, как скунот в течке, и визжать, как умирающий кролик. Это меняет расстановку сил в служебной иерархии. «Возьми меня, я вся твоя, напиши мне речь, подай кофе, ты уволен». Вот так вот.

Он делает паузу.

– Кроме того.

– Что кроме того? – Тоби надеется услышать, что у Катрины Ух была хоть одна отвратительная черта; правда, она никогда в жизни не видела Катрину, и та с вероятностью 99,999 % мертва; но для ревности не существует границ. Может, она была кривоногая, или у нее воняло изо рта, или она любила безнадежно плохую музыку. Даже прыщ был бы хоть каким-то утешением.

– Кроме того, ее любил Адам. Я в этом не сомневался. Я никогда не стал бы браконьерствовать на его территории. Он был… он мой брат. Член моей семьи. Всему есть пределы.

– Ты смеешься надо мной! Адам Первый? Влюблен? В Катрину Ух?

– Она была Евой Первой, – говорит Зеб.

Поезд в «Криогений»

– Верится с трудом, – говорит Тоби. – Откуда ты знаешь?