Бяк-бяк-бяк-бяк (СИ)

— Ясно. Сергей Тимофеевич, министерство поручает вам вплотную заняться этим вопросом и для начала — кроме составления сметы на исследования — мы будем ждать от вам требования… общие, предварительные требования к будущему заводу. Сколько потребуется электричества, воды, прочего всего…

— Хорошо, я понял. Могу я задать еще один вопрос?

— Да, конечно, мы для этого здесь и собрались.

— У нас одновременно проводятся исследования… в самой начальной стадии проводятся по защите деталей горячего контура турбинных двигателей от быстрого окисления. Я могу в смету включить и затраты на проработку этих вопросов? Ведь сейчас даже если лопатки не обрываются, их все равно приходится заменять через максимум сотню часов работы…

— Включайте. Отдельной строкой, чтобы в крайнем случае мы могли это… несколько отложить. И постарайтесь все необходимое — я имею в виду сметы на работу и на завод… техтребования к заводу — предоставить в накро… в министерство до конца года. Тогда с начала следующего года в ВИАМе не будет хотя бы финансовых проблем. Сделаете?

Бабочки — они существа загадочные: знают, в какую сторону своими крылышками махать чтобы тем, кто летает, становилось лучше. Вежливое упорство товарища Петлякова в отстаивании интересов всего авиапрома работало куда как лучше, чем нахрапистое отстаивание интересов товарища Туполева или товарища Микояна товарищами Туполевым и Микояном. Просто потому, что Владимир Михайлович не старался сделать «лучше себе», а старался сделать лучше авиации Страны Советов. Не старался «по-большевистски» у кого-то отнять и поделить среди себя, а просто спокойно делал свою работу, не гнобя «конкурентов». И в результате Роберт Людвигович Бартини тихо и практически незаметно на восемьдесят шестом заводе в Таганроге к Новому году закончил сборку двух самолетов проекта Т-117. То есть двух прототипов, причем первый был изготовлен исключительно для проведения статических испытаний, а второй — на него лишь моторы осталось поставить. Новенькие АШ-73, и с ними «грузовик» должен был поднять целых двенадцать тонн и перетащить эти тонны на полторы тысячи километров. Вообще-то самолет мог перетащить танк Т-70, а вот Т-50 был для самолета пока тяжеловат — но ведь через год-два товарищ Климов построит свой мотор в пять тысяч сил, и вот тогда… И тогда Роберт Людвигович легко ответит на вопрос, зачем пол кабины и грузовая рампа спроектированы под нагрузку в шестнадцать тонн…

Глава 12

Казанский завод уже с весны сорок седьмого перестал справляться с плановыми заданиями. То есть после достройки второго сборочного цеха выпуск Пе-10 достиг плановых показаний, но на «старом» производстве начался массовый выпуск совершенно гражданских «МАИ-2» — и вот с ними у завода получалось не очень. В смысле, завод самолетиков делал столько, сколько товарищ Петляков товарищу Сталину и пообещал, даже чуть больше — по десять-одиннадцать в сутки, но ГВФ кричал «маловато будет» — и пришлось молодым выпускникам славного авиационного института налаживать производство этой же машины и в Воронеже. Правда, товарищ Вышинский, работавший как раз министром иностранных дел, вышел с предложением передать производство этого самолетика полякам: там товарищ Завадский очень им заинтересовался, то другой товарищ, к поляком имевший отношение более близкое, реализации предложения резко воспрепятствовал:

— Иосиф Виссарионович, я могу с уверенностью сказать, что уже через полгода после передачи в Польшу лицензии на производство этого самолета они начнут эти самолеты продавать кому угодно. Не говоря уже о том, что все технические новшества станут немедленно известны французам и британцам, а так же американцам.

— Товарищ Рокоссовский, вы же сам поляк, так почему не желаете помочь Польше?

— Я — гражданин Советского Союза, и считаю своей задачей защиту интересов СССР. А по поводу этого самолета могу сказать две неприятные для Польши особенности. Первая: уже сейчас Внешторг получил больше сотни заказов на этот самолет от… различных стран, и пренебрегать довольно приличной выручкой в валюте было бы для СССР неправильно. А про технические новшества я имел интересную беседу с товарищем Мясищевым, и он упомянул, вскользь так упомянул, что конструкция крыла не уступает, а в чем-то даже и превосходит лучшие зарубежные аналоги. Но те же британцы или американцы, даже получив в свое распоряжение готовый самолет, их воспроизвести не смогут: в машине используются некоторые материалы, разработанные в ВИАМ, и технологии их обработки и изготовления некоторых деталей крыла можно считать государственной тайной. А среди поляков — как бы товарищ Завадский не уверял в обратном — имеет место поклонение перед французами и британцами, и многие — главным образом инженеры — с удовольствием продадут им нашу секретную информации. Чтобы переехать туда на постоянное жительство. Это, к моему глубокому сожалению, неоспоримый факт, и доверять им — я не имею в виду лично товарища Завадского или товарища Берута — с моей точки зрения будет серьезной ошибкой.