Библейская истина в современном мире (ЛП)

Молитва — это, конечно, тот аспект христианской жизни, с которым многие адвентисты, живущие в секулярном мире, испытывают большие трудности. Стремясь поделиться некоторыми соображениями на этот счет, я не буду говорить о том, что надо и чего не надо делать, чтобы поддерживать осмысленную молитвенную жизнь, но просто расскажу о тех приемах, которые мне очень помогли. Сразу оговорюсь: если у вас есть другой, лучший, способ действенного общения с Богом, поблагодарите за это Господа и, используя все возможные средства, поделитесь своим открытием с другими людьми. Что касается меня, то я тоже с нетерпением бы вас выслушал. Однако если вы стремитесь к иной молитвенной жизни (всеобщее молчание, которое воцаряется всякий раз, когда я начинаю говорить о молитве, свидетельствует, что для большинства адвентистов это весьма серьезная проблема), позвольте поделиться тем, что помогло мне.

Молитвенная поза изменялась на протяжении веков — я имею в виду, сидим ли мы, стоим или преклоняем колени, открыты наши глаза или закрыты, разводим ли руки в стороны, соединяем ли их за спиной или поднимаем кверху. Все это имеет отношение не столько к абсолютной воле Бога, сколько к определенной культуре. Я прагматик в том, что касается молитвы, и если какая-то поза вам помогает, используйте ее. Внимательно изучив то, что говорится об этом в Библии, мы увидим, что там и слова нет о какой-то одной правильной позе. Бог прежде всего заинтересован в общении с нами, и все, что этому помогает, является благословением.

Быть может, у вас какие-то другие трудности в вашей молитвенной жизни, но что касается меня, то стоит мне закрыть глаза и начать молча молиться, мои мысли почти тотчас же рассеиваются. Не знаю, в чем тут дело, однако едва я закрою глаза и попытаюсь молиться, как начинаю думать о чем попало и спустя 15 минут прихожу к выводу, что все это время я находился в каком-то ином мире. Порой я вообще забываю, что молюсь. Быть может, я и не стал бы говорить об этом, если бы не знал, что у многих — та же проблема. Если и вас она касается, то с радостью объясняю, как я вышел из этого положения.

Рецепт весьма простой: надо молиться с открытыми глазами! Сразу все меняется, и скажу прямо, что, внимательно читая Библию, вы обнаружите: именно так многие и молились в древности. Даже Иисус, стоя на молитве, поднял глаза к небу (см. Ин. 11:41).

Если, совершая безмолвную молитву, вы не можете сосредоточиться, советую отвести для этого особое место и, начав молиться, устремить взгляд на что-нибудь конкретное: ковер, рисунок на диване или, быть может, изображение Иисуса. Важен не характер предмета, а точка сосредоточения. Мне, например, это помогает сосредоточиться и обратить мысли к Богу. Если вам помогает что-нибудь другое, то мне остается только порадоваться, но про себя я знаю, что стоит мне закрыть глаза — и ничего не получается. В век массовой информации все мы нуждаемся в помощи, чтобы развить способность к сосредоточению. Кроме того, я обнаружил, что очень полезно записывать молитвы. Этот процесс удивительным образом позволяет сосредоточиться на том, что ты действительно молишься. Возьмите блокнот, ручку или карандаш и тщательно составьте свою молитву. Те, кто умеет пользоваться компьютером, наверное, и на этот раз решат, что для такого дела лучше всего пригодится портативный переносный компьютер.

А теперь попытаюсь показать, как процесс записывания помогает сосредоточиться на той или иной задаче. Что касается меня, то я решил никогда не договариваться устно о выступлениях, не получив письменного приглашения. Я делаю это потому, что заметил одну вещь: стоит мне договориться с кем-то по телефону, и все идет не так, как надо. Я прибываю на место и узнаю, что люди, меня пригласившие, уже забыли об этом. Но избирательная память порой доставляет еще больше хлопот. Как-то в Европе меня пригласили в колледж, где я должен был выступить на процедуре вручения дипломов. Человек, который со мной договаривался, звонил каждый день, и в конце концов, поступившись своими правилами, я принял его приглашение, потому что так или иначе собирался туда ехать. Несмотря на мои неоднократные просьбы, он ни разу не прислал мне письма, не пытался завести какую-то переписку, и, прибыв наконец на церемонию выпуска, я обнаружил, что он не позаботился обеспечить меня мантией. Все, начиная от ректора и далее, были облачены в соответствующее одеяние, — все, кроме оратора! Почему? Да потому, что человек, который со мной договаривался, ни разу не подумал об этом. Написав же письмо, он наверняка побеспокоился бы о том, что необходимо каждому из нас для этой церемонии. Быть может, оратор возьмет свою мантию или ее следует приготовить для него?