Читаем Библейские фразеологизмы в русской и европейской культуре полностью

В подтверждение сказанного об условности данной классификации хочу привести пример ещё одного известного и широко употребительного в русском языке библейского фразеологизма – нести свой крест, что означает ‘терпеливо переносить страдания, жизненные испытания и трудности, принимая их как неизбежность; безропотно мириться со своей тяжёлой и горькой участью; выполнять свой долг до конца’.

Это выражение восходит к Евангелию от Иоанна, в котором говорится, что Иисуса заставили Самого нести Свой крест к месту казни: «И взяли Иисуса и повели. И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа» (Иоан. 19:16–17). Правда, у других евангелистов сказано, что вместо падавшего от изнеможения Иисуса крест нёс некий Симон из Киринеи: «И когда повели Его, то, захвативши некоего Симона Киринеянина, шедшего с поля, возложили на него крест, чтобы нёс за Иисусом» (Лук. 23:26; см. также Мат. 27:32; Мар. 15:21). Но здесь нет никакого противоречия. По всей видимости, сначала крест нёс Сам Иисус, а затем, когда Он окончательно выбился из сил, то сопровождавшие Его воины заставили нести крест попавшегося им навстречу Симона Киринеянина.

Таким образом, данный оборот имеет здесь прямое значение и, следовательно, относится к постбиблейским фразеологизмам, которые приобретают метафорическое значение за пределами Библии, т. е. в том или ином национальном языке.

С другой стороны, крест для многих людей стал символом добровольно принятых на себя страданий и тяжких испытаний ради какой-то высшей цели. А для всех христиан крест является святыней и символом спасения во Христе, поскольку именно на кресте Иисус принял мучительную и позорную смерть во искупление грехов человеческих.

В тексте Евангелий образ креста также неоднократно используется символически. Под несением креста подразумевается выбор жизненного пути, связанного с лишениями, тяготами, гонениями, ненавистью и презрением окружающих. Иисус предупреждает учеников Своих, что следование Его учению требует большой самоотверженности, на которую способен далеко не каждый: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берёт креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мат. 10:37–38). Чтобы взять на себя крест, требуется полное отречение от всех мирских ценностей, в том числе и материальных. Иисус говорит богатому юноше, строго соблюдавшему все заповеди и стремившемуся стать Его учеником: «Пойди, всё, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровища на небесах; и приходи, последуй за Мной, взяв крест. Он же, смутившись от сего слова, отошёл с печалью, потому что у него было большое имение» (Мар. 10:21–22).

О необходимости нести свой крест желающим следовать за Ним говорит Иисус, предвещая Свою смерть и Воскресение: «Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною» (Мат. 16:24; см. также Мар. 8:34; Лук. 9:23); «И кто не несёт креста своего и идёт за Мною, не может быть Моим учеником» (Лук. 14:27).

Из всего сказанного можно сделать вывод, что, видимо, этот оборот можно отнести и к собственно библейским (поскольку он приобрёл символическое значение ещё в Новом Завете), и к постбиблейским (поскольку, будучи использованным в Библии – в Евангелии от Иоанна – в прямом значении, он стал фразеологическим оборотом с переносным значением во многих языках).

Наконец, стоит ещё добавить, что библейские обороты всех трёх рассмотренных групп известный лингвист В.Г. Гак называет цитатными, или контекстуальными, поскольку они с большей или меньшей точностью воспроизводят текст Библии (см. Гак, 1997, с. 55–56). Именно среди этих БФ больше всего полных межъязыковых эквивалентов, а также интернациональных выражений, которые и составляют основу библейских универсалий европейских языков. Ср., например: соль земли (Мат. 5:13), sel de la terre (франц.), sal de la tierra (исп.), salt of the earth (англ.); волк в овечьей шкуре (Мат. 7:15), 1е loup dans la peau de la brebis (франц.), el lobo con piel de cordero (исп.), wolf in sheep's clothing (англ.); несши свой крест (Иоан. 19:17), porter sa croix (франц.), arrastrar (ag-nantar) su cruz (псп.), bear (carry) one's cross (англ.) и др.

Истории, спрессованные в БФ

Ещё одна группа постбиблейских изречений представлена такими оборотами, которые, как и фразеологизмы предыдущей группы, образуются не в самой Библии, а за её пределами. Их, в отличие от цитатных БФ, вслед за В.Г. Гаком (см. 1997, с. 55–56) можно назвать ситуативными, так как они не встречаются в Библии, а образуются в национальных языках на основе библейских образов и / или сюжетов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология