Читаем Библейские фразеологизмы в русской и европейской культуре полностью

Наконец, у Грибоедова есть ещё один известный крылатый оборот, который восходит, по-видимому, к словам воскресшего Иисуса, обращённым к ученикам Его: «Кто будет веровать и креститься, спасён будет» (Мар. 16:16).

В комедии «Горе от ума» эти слова произносит всё тот же Чацкий (д. 1, явл. 7): «Блажен, кто верует, тепло ему на свете». Блажен — значит получивший благо, благодать, спасение. В современном русском языке это крылатое изречение имеет ироническую окраску.

Следующее библейское выражение если и не стало крылатым и широко распространённым, то по крайней мере приобрело в русском языке большую известность. Это оборот Вкушая, вкусих мало мёда и се аз умираю, который имеет два значения:

1. О человеке, умершем или умирающем в расцвете сил и не успевшем вкусить всех радостей жизни; о невозможности насладиться жизнью в полной мере из-за её скоротечности.

2. О том, что даже краткий миг свободы так сладок и прекрасен, что он стоит жизни.

Эта фраза, бытующая в русском языке в церк. – слав. варианте, принадлежит Ионафану, одному из персонажей Первой книги Царств. Старший сын Саула, царя израильтян, искусный и бесстрашный воин, Ионафан всегда сопровождал отца в его военных походах. Особенно отличился он в сражении с филистимлянами, вторгшимися на территорию Израиля. После длительной и тяжёлой битвы обессиленным воинам требовалось подкрепиться, но царь Саул поступил весьма безрассудно, наложив заклятие на них: «Люди израильские были истомлены в тот день, а Саул заклял народ, сказав: проклят, кто вкусит хлеба до вечера, доколе я не отомщу врагам моим. И никто из народа не вкусил пищи» (1Цар. 14:24). Уставшие воины пошли в лес и увидели там соты с диким мёдом. «Но никто не протянул руки своей ко рту своему, ибо народ боялся заклятия. Ионафан же не слышал, когда отец его заклинал народ, и, протянув конец палки, которая была в руке его, обмакнул её в сот медовый и обратил рукою к устам своим, и просветлели глаза его. И сказал ему один из народа, говоря: отец твой заклял народ, сказав: “проклят, кто сегодня вкусит пищи”; от этого народ истомился. И сказал Ионафан: смутил отец мой землю; смотрите, у меня просветлели глаза, когда я вкусил немного этого мёду. Если бы поел сегодня народ из добычи, какую нашёл у врагов своих, то не большее ли было бы поражение Филистимлян?» (1Цар. 14:26–30). И тогда, усмотрев в этих словах Ионафана сигнал к утолению голода, «кинулся народ на добычу, и брали овец, волов и телят, и закалали на земле, и ел народ с кровью» (1Цар. 14:32), что было большим грехом. Вот почему, когда Саул через священника вопросил Бога, сможет ли он преследовать филистимлян, Бог «не отвечал ему в тот день» (1Цар. 14:37). Саул решил выяснить, на ком лежит грех, поклявшись, «если окажется и на Ионафане, сыне моём, то и он умрёт непременно» (1Цар. 14:39). И когда через жребий Господь указал на Ионафана, Саул велел сыну рассказать о своём грехе. Ионафан сказал: «Я отведал концом палки, которая в руке моей, немного мёду; и вот, я должен умереть» (1Цар. 14:43). Но народ посчитал несправедливым отправлять на смерть героя, «который доставил столь великое спасение Израилю. Да не будет этого!..И освободил народ Ионафана, и не умер он» (1Цар. 14:45).

В библейском тексте фраза, сказанная Ионафаном, означает лишь то, что смерть – слишком строгое наказание за столь незначительный проступок. Однако Ионафан не упоминает в этом эпизоде о своём истинном грехе – введении в соблазн уставших и голодных воинов, что и вменяет ему Господь в вину, а вовсе не съеденный мёд. Таким образом, становится понятно, что в русском языке это выражение весьма существенно изменило своё значение.

Особую популярность данная цитата приобрела в XIX в., после того как М.Ю. Лермонтов использовал её в качестве эпиграфа к поэме «Мцыри». Именно благодаря Лермонтову оборот приобрёл в русском языке своё второе значение.

Некоторые библейские фразеологизмы приходят в русский язык от иностранных авторов и становятся крылатыми. Проследим историю одного известного оборота.

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология