Библейские истории для взрослых

Был ли Я слишком пристрастен в случае с Даниилом Нимродом? Судил ли Я этого человека чересчур сурово? Ангелы Мои так не считают; они думают, что он с его безудержным тщеславием — Нимрод, несносный ребенок американской недвижимости, пришлепывающий свое имя все, от казино Атлантик-Сити до кондоминиумов Сан-Франциско, — сполна заслужил то возмездие, которое поучил. Выслушайте Мою историю. Рассудите сами. Вот то Я расскажу вам. Что касается казней, это наверняка было Моим самым творческим изобретением после саранчи, мошек, песьих мух, моровых язв, воспалений с нарывами, превращения воды в кровь, смерти первенцев, града, дождей из газов и жаб и тьмы вселенной. И весь прикол, люди, вот в чем: Я сделал это лишь с помощью слов.

Как Я уже говорил, Мне приходится тщательно подбирать Мои слова.

Мы все должны подбирать слова. Внимайте.

Как и многое, что случилось в безопасной, комфортной и бесцветной жизни Майкла Прита, все началось с телефона. «Дурацкий звонок», — сделал он естественный вывод. Не то чтобы он был атеистом или хотя бы агностиком. Регулярно посещал мессы. Голосовал за республиканцев. Но если вам звонит некто, утверждающий, что он — Всемогущий Бог, едва ли вы сразу в это поверите.

Впрочем, не все было так однозначно. Во-первых, позвонили по домашнему телефону, стоящему в спальне Майкла, а не по рабочему в офис. (Да и как бы смог какой-нибудь сумасшедший раздобыть этот строжайше засекреченный семизначный номер?) Во-вторых, звонивший заявил, что он именно тот самый анонимный чудак, который еще в восемьдесят третьем согласился платить по двенадцать тысяч долларов в месяц двенадцать раз в год за привилегию занимать роскошный пентхаус Башни Нимрода. И даже поднял сам себе арендную плату: еще тысяча в месяц при условии, что он въедет немедленно, даже несмотря на то, что атриум Башни был весь в строительных лесах и зашит фанерными панелями.

— Приходи в пентхаус, — повелел Майклу таинственный незнакомец, представившийся как Господь Бог Сил Небесных, Повелитель Вселенной, Архитектор Реальности, Высшая Сущность и так далее, и так далее. — Ровно в девять вечера.

Голос был высокий, дребезжащий и космополитический, что ли, говорил незнакомец без всякого акцента, как выпускники лучших университетов страны.

— Мы должны поговорить, ты и Я.

— О чем?

— О твоем боссе. — В голосе чувствовалось раздражение. — Ты знаешь о Данииле Нимроде больше, чем кто-либо другой на этой планете, включая ту расфуфыренную любовницу. На карту поставлено слишком много: судьба Земли, будущее человечества и тому подобное. Принеси с собой календарь деловых встреч.

— Если вы действительно тот, за кого себя выдаете, — попробовал возразить Майкл, намереваясь подловить чудака на явном отсутствии логики, — почему живете в Башне Нимрода?

— А ты считаешь, что Всемогущему Богу следует жить во вшивом клоповнике типа «Холидей инн»? Я что, по-твоему, псих какой-то? Ровно в девять вечера. Пока.

Майкл надел зеленый вельветовый костюм, недавно купленный в «Наполеоне», прихватил кейс из испанской кожи от «Леве», спустился в лифте с пятнадцатого этажа и вышел на улицу. Через несколько секунд желтое такси с горящим огоньком «свободно» загромыхало по Лексингтон-авеню, пробиваясь сквозь шквальный ветер и пелену снега. (Каждый год в это время одна и та же навязчивая идея одолевала Майкла: «Мне необходим личный водитель — я заработал хотя бы на эту малость».) Остановив такси, он залез в уютный салон, сиденья которого пахли старой кожей и краденым сексом.

— Башня Нимрода, — бросил он водителю-ямайцу в вязаной шапочке, с дредами и золотыми зубами. — Пятая авеню и…

— Да знаю, где это, шеф, — за что же еще вы, богатая публика, мне платите, как не за то, чтобы все знать? За что же еще вы кидаете мне столь щедрые чаевые?

Они пересекли Мэдисон-авеню, свернули на Пятую. Уже февраль, но город, казалось, никак не хотел расставаться с рождественским холодом: красные и зеленые огни светофоров, покрытые изморозью, переливающаяся в свете фонарей поземка. У пятьдесят шестого номера ямаец остановился.

— От двери к двери, э, шеф? — весело подмигнул он.

Майкл заплатил 9.50 по счетчику, подумав, добавил три доллара чаевых.

Охранников он узнал моментально — Мануэль и Джордж. Первый — высокий, тщедушный и суровый пуэрториканец, не говоривший по-английски, второй — самоуверенный и беспутный афроамериканец, оба одеты в ярко-малиновые френчи, которые миссис Нимрод выписала из Багдада. Днем охранники главным образом служили приманкой для туристов, прямо кусочек «Тысячи и одной ночи» в центре Манхэттена, но после восьми вечера представление заканчивалось, и деклассированный сброд, пытающийся из чистого любопытства вломиться в небоскреб, быстро обнаруживал, что эти парни — настоящие охранники с настоящим огнестрельным оружием.

— Buenas noches, сеньор Прит, — угрюмо буркнул Мануэль. Его тропический шлем поблескивал в розоватом свете, который просачивался из атриума.

— Какие новости о Пу-Ба? — поинтересовался Джордж, скорчив уморительную гримасу.