Библейские сказания (Изд. 4-е)

Поступок царя вызвал в Иерусалиме всеобщее негодование. К Давиду явился Нафан, пророк, пользовавшийся в народе большим авторитетом. Царь встретил его со всеми почестями, усадил рядом с собой, Нафан же печальным голосом рассказал ему следующий случай: «В одном городе были два человека — один богатый, а другой бедный. У богатого было очень много мелкого и крупного скота, а у бедного ничего — кроме одной овечки, которую он купил маленькую и выкормил, и она выросла у него вместе с детьми его; от хлеба его она ела и из его чаши пила, и на груди у него спала, и была для него как дочь. И пришел к богатому человеку странник, и тот пожалел взять из своих овец или волов, чтобы приготовить обед для странника, который пришел к нему, а взял овечку бедняка и приготовил ее для человека, который пришел к нему». Давид с возмущением воскликнул, что богач заслуживает смерти. Нафан посмотрел ему в глаза и сказал значительно: «Ты — тот человек». Затем он заявил, что Яхве разгневался на Давида и накажет его смертью сына, рожденного Вирсавией.

Давид понял всю гнусность своего проступка и искренне раскаивался. Но Яхве был неумолим, и ребенок вскоре тяжело заболел. Семь дней он боролся со смертью. Царь был в отчаянии. Он постился и, не поднимаясь с земли, молил бога о милосердии. Родные и слуги напрасно уговаривали его встать и поесть, а когда ребенок умер, никто не решался сообщить ему об этом, Давид заметил, что все испуганно шепчутся по углам. Узнав о случившемся, он тут же поднялся с земли, умылся, натерся благовониями и пошел в храм помолиться. Вернувшись во дворец, он велел накрыть на стол и плотно поел. Домашние были поражены. Когда царя спросили о причинах столь внезапной перемены, он ответил: «Доколе дитя было живо, я постился и плакал, ибо думал: кто знает, не помилует ли меня господь и дитя останется живо? А теперь оно умерло, зачем же мне поститься? Разве я могу возвратить его? Я пойду к нему, а оно не возвратится ко мне».

Вирсавия стала самой любимой женой Давида, и год спустя она снова родила ему сына. Это был Соломон, будущий царь Израиля.

НОВЫЕ ПОЗОРНЫЕ СОБЫТИЯ В ЦАРСКОМ ДВОРЦЕ. У Давида было многочисленное и сварливое потомство. Сыновья и дочери жен и наложниц всячески старались снискать себе расположение отца, не пренебрегая при этом интригами и клеветой. Давид не умел навести порядок в семье и прекратить это. Его дворец стал гнездом нечестивости и разврата. Однажды во дворце произошла отвратительная история. Амнон, первородный сын Давида, воспылал страстью к красавице Фамари, родной сестре своего сводного брата Авессалома. Девушка упорно отвергала его ухаживания и берегла свою девственность. Амнон, снедаемый страстью, худел и бледнел. Это заметил его друг, Ионадав, и спросил: «Отчего ты так худеешь с каждым днем?» «Фамарь, сестру Авессалома, брата моего, люблю я», — признался Амнон. Тогда друг посоветовал ему пойти на хитрость: прикинуться больным и попросить царя, чтобы он прислал Фамарь к нему в сиделки. Ничего не подозревая, Фамарь приготовила еду и подала Амнону в постель. Но тот внезапно обнял ее со словами: «Иди, ложись со мной, сестра моя». Девушка сопротивлялась, уговаривая: «Нет, брат мой, не бесчести меня, ибо не делается так в Израиле. Не делай этого безумия. И я, куда пойду я с моим бесчестием? И ты, ты будешь одним из безумных в Израиле. Ты поговори с царем: он не откажет отдать меня тебе». Но Амнон не стал слушать и изнасиловал ее. Овладев Фамарью, Амнон сразу же охладел к ней и велел ей уйти. Несчастная девушка плакала, говоря: «Нет, прогнать меня — это зло больше первого, которое ты сделал со мною». В ответ Амнон позвал своего слугу и приказал: «Прогони эту от меня вон и запри дверь за нею».

Обесчещенная Фамарь посыпала голову пеплом, разодрала свои одежды и так запричитала, что весь дворец узнал о ее позоре.

Давид очень любил Амнона и никак не мог решиться наказать его как следует, хотя и был огорчен его поступком. Но самым удивительным было поведение Авессалома. Он пассивно проглотил обиду, несмотря даже на то, что мать его и Фамари была дочерью Фалмая, царя гессурского, и вся семья гордилась своей царской родословной. Обычай требовал кровной родовой мести. Между тем прошло два года, а Авессалом не только ничего не предпринимал, но, напротив, был всегда с Амноном очень любезен. Некоторые презирали его за это, не зная, что за его улыбками кроется ненависть и жажда мести. Амнон тоже дал обмануть себя и перестал остерегаться Авессалома.