Библейский Израиль. История двух народов

Новому царю потребовалась и новая столица: Тирца, детище Йаровама и Баши, его больше не устраивала. «И купил он у Шемера гору Шомрон за два таланта серебра, и застроил эту гору, и назвал город, который он построил, Шомроном (Самарией), по имени Шемера, владельца горы» (3 Цар. 16:24). Таким образом, вся территория новой столицы стала личным владением дома Омри, что давало царю явные преимущества перед тем, что он имел в Тирце, обустроенной и населенной по потребностям Йаровама и Баши. Все три столицы Северного царства — Шхем, Тирца и Самария — были расположены неподалеку друг от друга, следовательно, отнюдь не их географическое положение являлось причиной переноса резиденции царя. Как Йаровам в свое время, так и Омри хотели после расколов и гражданских войн обезопасить свою резиденцию от населения, связанного своими интересами с прежними царями и их политикой. Однако то обстоятельство, что новая израильская столица Самария находилась опять-таки на территории «дома Иосифа», свидетельствовало о полной поддержке, которой пользовалась новая династия со стороны этих влиятельных племен: вряд ли Омри рискнул бы построить свою новую резиденцию в окружении враждебного ему населения.

Новый царь был, несомненно, выдающимся политиком и полководцем своего времени. Не случайно он стал первым израильским царем, упомянутым в небиблейских источниках. Стела моавитского царя Меши называет его победителем и поработителем Моава, а ассирийские надписи времен царя Тиглатпаласара III величают Израильское царство не иначе как «домом Омри». Этот царь оставил столь глубокий след в памяти других народов, что на протяжении многих лет Израиль ассоциировался в их глазах прежде всего с династией Омри. Вместе с тем библейский текст поразительно скупо говорит об этом выдающемся человеке, основателе одной из двух самых значительных династий израильских царей. Крайняя неприязнь левитов к царям этой династии — сторонникам культа Баала — вряд ли может что-либо объяснить. Ведь сыну Омри, Ахаву, наиболее ревностному поклоннику Баала, носители традиции тем не менее посвятили несравненно больше внимания. Одной из возможных причин непонятного молчания о самом Омри является, вероятно, его неизраильское происхождение. Как бы то ни было, Израильское царство даже при сравнительно недолгом двенадцатилетнем правлении Омри сумело не только стабилизироваться после переворота и гражданской войны, но и существенно усилиться в военном отношении. Израиль снова подчиняет себе заиорданские государства Моав и Аммон и успешно отражает атаки арамейского Дамасского царства.

Омри в корне меняет израильскую политику в отношении Иудеи: он отказывается от вражды и войн, характерных для правления Йаровама и Баши, и начинает строить с ней добрососедские взаимоотношения. Как ни парадоксально, но подлинный мир с Иудеей был еще одним косвенным свидетельством в пользу неизраильского происхождения Омри. Ведь всем остальным царям — выходцам из израильских племен — была свойственна откровенная враждебность к своим южным собратьям. Новым направлением во внешней политике стал и союз с царем финикийского города Сидон Этбаалом. Этот союз был выгоден Израилю: он гарантировал надежный, дружеский тыл с севера и открывал новые возможности для участия в международной торговле, включая морскую. Омри и его сын Ахав, как в свое время Соломон, вели обширное строительство и нуждались в большом количестве высококвалифицированных мастеров, которых можно было заполучить из финикийских городов.

Ахав (873–852 гг. до н. э.) стал самым известным и самым успешным царем из династии Омри. В своей внешней и внутренней политике он последовательно продолжал дело отца. Прежде всего, он укрепил союз с Финикией, женившись на Изевели, дочери сидонского царя Этбаала. Содействие финикийцев помогло ему осуществить грандиозные планы строительства, в частности в новой столице — Самарии, в Мегиддо и Хацоре. Не меньшие усилия Ахав приложил для улучшения отношений с южным соседом — Иудеей. Чтобы упрочить новый союз, Ахав отдал свою дочь Аталию замуж за сына иудейского царя Йеошафата, который в дальнейшем стал не только политическим, но и военным союзником Израиля. Оба эти союза — с Финикией и Иудеей — были призваны обеспечить тылы Израиля в его конфронтации с главным противником — Дамасским царством. Объективно противостояние Израиля и Дамаска представляло собой борьбу за гегемонию во всем сиро-палестинском регионе.