Библия и мировая культура

За то пойдете во главе изгнанников,
и прекратится пир развращенных.

(Ам 6:7

)

Наблюдая «пир развращенных» — пир на краю гибели, пир во время чумы, пророк с горечью говорит о том, что «разумный безмолвствует в это время, ибо злое это время» (Ам 5:13; СП). Но сам он не может молчать. Особенно ненавистны для него показное благочестие, пышные празднества и процессии, которые заменили истинную веру:

…Ненавижу, отвергаю ваши торжества,
и при сходках ваших не обоняю жертв,
если вознесете мне всесожжение и хлебы, не приму,
не взгляну на заклание тучных ваших тельцов.
Удали от меня шум песен твоих.
Я не стану слушать звон твоих струн;
но пусть льется правосудие, как вода,
и правда — как обильный поток!..

(Ам 5:21–24; перевод С. Аверинцева

)[311]

Во времена Амоса еще ничего внешне не предвещало падения Северного царства, но в глазах пророка оно обречено, потому что его благоденствие построено на неправде. Внешнее благополучие вообще не может быть показателем веры, а Бог — это Высшая Правда, а не выражение национального самосознания. Жестоко ошибаются те, кто верит в свою особенность, не связывая это с особой ответственностью. Амос одним из первых заговорил о равенстве всех народов перед лицом Бога:

Не таковы ли вы для Меня, сыны Йисраэля,
как сыны Куша?[312]
Не вывел ли Я Йисраэль из земли Египетской,
а филистимлян — из Кафтора, а арамейцев — из Кира?

(Ам 9:7

)

Однако с народа, который заключил Завет с Богом, больше и спросится. Вот почему пророк строго судит свой народ. «С такой предельной ясностью до Амоса не говорил ни один пророк; этому не учил еще ни один мудрец мира. ЛЮДИ РАВНЫ ПЕРЕД ЛИЦОМ БОЖИИМ — вот благочестие иудейского пастуха. Стоит вспомнить, что в те времена египтяне и индийцы называли иноплеменников «сынами дьявола», а греки считали варваров «прирожденными рабами», чтобы осознать всю новизну и смелость его проповеди. Но что говорить о древности, когда и сейчас, через двадцать восемь веков после Амоса, ненависть, презрение и отчужденность продолжают разделять народы»[313].

Амос — один из создателей библейской эсхатологии, учения о конце времен, конце истории. Он наполнил новым смыслом выражение «День Господень», которым, вероятно, пользовались старые, профессиональные прорицатели («сыны пророческие»), понимая его только как день торжества Господа и Израиля над всеми народами. У Амоса День Господень — день бедствия и Высшего Суда. Именно поэтому пророк восклицает, обращаясь к неправедным: «Горе желающим Дня Господня! Для чего вам этот День Господень? Он — тьма, а не свет…» (Ам 5:18; СП). Это будет день грозной встречи Бога со Своим народом: «Теперь приготовься встретить Бога своего, Йисраэль!» (Ам 4:12). Но это, согласно пророку, будет и день прозрения, постижения истины, ощущения страшного голода и жажды по Слову Господню:

Вот, наступают дни, говорит Господь Бог,
когда Я пошлю на землю голод, —
не голод хлеба, не жажду воды,
но жажду слышания слов Господних.

(Ам 8:11; СП

)

Это, быть может, самое сильное место в Книге пророка Амоса заставляет вспомнить пушкинского «Пророка»: «Духовной жаждою томим…» Амос мечтал о времени, когда мир очнется и ощутит эту великую жажду. И, как затем и у последующих пророков, грозные пророчества наказания сменяются пророчествами утешения: погибнет Израильское царство, но дом Иакова (т. е. народ Израиля) не будет истреблен полностью. Господь укрепит пошатнувшийся шатер Давида, ибо с Иудеей и Иерусалимом связаны особые предначертания. Книга Амоса завершается стихами, которые были надеждой и утешением не только тем, кто столетие спустя отправился в Вавилонский плен, но и всему народу на протяжении двухтысячелетнего изгнания новой эры:

И возвращу из плена народ Мой, Израиля,
и застроят опустевшие города и поселятся в них,
насадят виноградники и будут пить вино из них,
разведут сады и станут есть плоды из них.
И водворю их на земле их,
и они не будут более исторгаемы из земли своей,
которую Я дал им, говорит Господь Бог твой.

(Ам 9:14–15; СП

)